КАССАЦИОННАЯ ЖАЛОБА

(дополнительная)

Приговором   Верховного Суда Республики Северная Осетия-Алания от 16 мая 2006года Кулаев Нурпаша Абургкашевич, признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 209 ч.2, 205 ч.3, 206 ч.3, 105 ч.2 п. "а,в,д,е,ж,з", 317, 222 ч. 3 УК РФ, а именно в том, что он в составе  организованной группы (банды), вооруженной огнестрельным оружием, участвовал в захвате заложников в средней школе № 1 г.Беслана с 1 по 3 сентября 2004 года,  совершил террористический акт, в результате которого «погибло 330 граждан, в том числе 10 военнослужащих, а значительному числу граждан причинен вред здоровью различной степени тяжести». Н.А.Кулаеву назначено наказание в виде пожизненного лишения свободы в исправительной колонии особого режима.

Приговор суда подлежит отмене, а дело возвращению на новое судебное рассмотрение на основании того, что:

· приговор вынесен с нарушением уголовно-процессуального закона;

· выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела;

· в ходе предварительного расследования по данному делу, а также в ходе судебного разбирательства, имели место нарушения Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

1. Игнорирование судом фактов необеспечения со стороны властей мер по предотвращению захвата школы. Отказы суда в установлении действительных обстоятельств трагедии

Судом установлено, что в августе 2004 года «в соответствии с заранее разработанным планом…для реализации преступных намерений по совершению на территории Республики Северная Осетия-Алания акта терроризма» была сформирована вооруженная банда.

В приговоре отмечено, что «Общее руководство устойчивой вооруженной группой /бандой/ осуществлялось лицами, в отношении которых дело выделено в отдельное производство». Кроме того, как следует из приговора, судом было установлено, что эти лица снабдили членов банды «огнестрельным оружием различной модификации и боеприпасами к нему, в том числе, похищенными ранее со склада вооружения МВД Республики Ингушетия при нападении на объекты государственной власти республики в ночь с 21 на 22 июня 2004 года…».

В приговоре отмечено, что в течение нескольких дней члены вооруженной банды собирались в лагере, расположенный в лесном массиве в окрестностях с.Пседах, Малгобекского района Республики Ингушетия.

Утром  01.09.2004 года  банда, используя бездействие и отсутствие силовых структур, на автомобилях пересекла административную границу Республики Ингушетия и РСО-Алания.

С целью нарушения общественной безопасности, устрашения населения, оказания давления на органы власти РСО-А и РФ, банда, с неустановленной до сих пор численностью, в 9 часов 15 мин 01 сентября 2004 года в г.Беслане в школе  1, совершили захват 1128 заложников.

В ходе специальной операции по освобождению заложников с 01 сентября по 03 сентября 2004 года, которую проводили спецподразделения ФСБ РФ, погибло 331  человек, кроме того, получили ранения различной степени тяжести 783 человека, их них 728 – жители г.Беслана, а также 55 сотрудников ЦСН, МВД и военнослужащие.

За совершенные преступления в отношении мирных граждан, Верховный суд РСО-А приговорил Кулаева Нурпаши Абургкашевича к лишению свободы пожизненно, с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Прокуратура  в ходе предварительного расследования не провела необходимые действия для  установления реальной картины происшедшего. Сам маршрут продвижения террористов на машине ГАЗ-66 с г/р знаком "А8130СЕ" и захваченном у милиционера С. Гуражева  ВАЗ-2107 с г/р знаком "505"07РУС,  в ходе следствия и в ходе судебного расследования не установлен, а приводится в приговоре на основании свидетельских показаниях милиционера С.Гуражева (роль которого так до конца не установлена) и осужденного Кулаева Н.

 Кроме того, по пути передвижения ГАЗ-66 с террористами ни один пост ДПС им не встретился, хотя именно по этому маршруту стояли несколько постов ДПС.

По материалам дела уже 1 сентября в 11 часов дня прокурором республики РСО-А было возбуждено уголовное дело по факту захвата заложников в количестве 600 человек террористами, приехавшими на машине ГАЗ-66 и на светлой автомашине "газель".

В обвинении прокурора говорится: "банда на автомашине ГАЗ-66 проследовала а направлении г.Беслан", объяснения о наличии в первых документах в материалах дела машины "газель", принадлежащей террористам, нет ни в заключительном обвинении, ни в приговоре.

Например, в постановлении о производстве предварительного следствия следственной группы записано : "прибывшие на автомашине Ваз 2107, "Газель" и ГАЗ-66, применив имеющее у них оружие захватили присутствующих на линейке детей, родителей, учителей."

Предварительным следствием, равно как и судебным расследованием  не были проведены необходимые экспертизы:

· баллистическая;

· дактилоскопическая;

· пожаротехническая.

Должным образом не была проведена судебно-медицинская экспертиза.

 В приговоре отсутствуют выводы о возможных причинах гибели 331 человек. Также приговор не содержит никаких сведений, касающихся действий властей по минимизации гибели заложников:

- о переговорах с террористами;

- о работе оперативного штаба;

- о применении огнеметов и танков, открывших стрельбу по школе.

Судом в приговоре не представлено доказательств участия "иностранных наемников" в банде, их фамилии, национальность. Были ли в банде иностранцы? Указание обвинением "подданный королевства Саудовской Аравии Тауфик-аль-Джедани, называемый Абу Дзейтом", не имеет никаких доказательств в материалах дела, кроме ничем не подтвержденных заверений обвинения.

Более того, следствием не установлено точное количество террористов, так как заложники говорили о террористах, которые не были узнаны. По показаниям потерпевшей Шербининой -"2 сентября нас повели в учительскую на второй этаж, я видела там 2 женщин с боевиками"; по показаниям потерпевшего Дзампаева З.-"среди боевиков был один с пробором впереди, длинный волос. Среди убитых его не видела"; по показаниям потерпевшей Хосоновой Ф.-"ни с волосами, ни со шрамом я среди погибших не увидела"; по показаниям Аликовой Ф.-"мне запомнился один террорист, но среди убитых его не было".

Прокуратурой так и не были предоставлены всем бывшим заложникам для опознания фотография опознанных террористов, несмотря на наши неоднократные просьбы сделать это.

По показаниям потерпевшей КаллаговойЖ..-"Нам прижизненные фотография не предоставляли, только мертвых показывали". (Ходатайства о фотографиях).

Суд, на наши неоднократные просьбы, требования о  необходимости выяснить все обстоятельства гибели заложников, а уже потом делать, исходя из всех данных, выводы о действиях террористов, избрал путь попрания нашего права на объективное расследование.

Приговор  так и не ответил на следующие вопросы.

· Не установлено, по каким причинам, при наличии постов ГИБДД на федеральной трассе, машина ГАЗ-66 проехала незамеченной;

· Не установлено, по каким причинам и кто устранил посты ГИБДД рядом со школой. На наше ходатайство (ходатайство прилагается) о предоставлении схемы постов, выставленных на административной границе и по дороге в Беслан и список сотрудников МВД, дежурившие по дороге, которой проехали террористы. На это ходатайство прокурор Черчесов заявил: "узреть взаимосвязь между действиями сотрудников ДПС и действиями  Кулаева невозможно" На этом основания судья отклонил ходатайство.

То есть банда с Кулаевым ехала по дороге, которую охраняли те же ДПС, и которые пропустили машину с террористами, но это к Н. Кулаеву, по выводам суда, не относится. При наличии этих постов на месте, возможно захват заложников не произошел бы, так как вооруженные работники ГИБДД оказали бы сопротивление и заложники бы разбежались.

Также не выяснена версия о поездке Дзасохова (президента на тот момент РСО-А) в столицу соседней республики Нальчик. Сам Дзасохов отрицает, что собирался ехать в Нальчик "я юридически не имею право просить, чтобы меня кто-то на дорогах защищал".Бывший президент, ныне сенатор от Осетии, давал такие показания на суде. Судом не выяснено говорил ли правду Дзасохов в своих показаниях или лжесвидетельствовал. Но вопрос так и остался открытым.

По показаниям сотрудников ГИБДД из  руководства МВД РСО-А поступило сообщение о снятии постов ГИБДД с графика работы с целью охраны проезда Дзасохова по федеральной трассе. Об этом говорили свидетели- сотрудники РОВД.

Прокуратурой и судом не проведена комплексная экспертиза по факту проезда террористов на машине ГАЗ-66 и тому, как действительно стояли посты ГИБДД в момент проезда террористов.

Судом не уделено внимание и не сделаны выводы и по другим показаниям потерпевших и свидетелей о фактах, имеющим место перед захватом заложников.

В школе видели  до теракта неизвестных мужчин подозрительной наружности: потерпевший Томаев В. показал, что "с 28 августа я с соседом видел у входа в школу 6 мужчин, они сидели на ящиках, а 1 сентября в 7.30 утра я видел у столовой мужчин в камуфляжной форме. Я подумал, что проверяют школу"; потерпевшая Пухаева З.-"я видела перед линейкой около железной дороги троих мужчин в военной форме. Я думала, что школу охраняют. Потом одного из них я видела в спортзале".

В школе были спилены деревья, что облегчило захват заложников и контроль подход к зданию снайперами на втором этаже школы. По показаниям потерпевшей Кесаевой Э.-"деревья у входа в школу срубили в конце июля. Они несколько дней лежали срубленные. Это были самые большие деревья"; зав. Районо Бургалова З.-"учители школы  1 несколько раз подходили ко мне с просьбой выделить деньги, чтобы деревья срубить. Эта просьба меня удивила. Я отказала. Они сами изыскали средства, наверное. О переносе линейки с 10 часов на 9 часов я не знала".

В школе перенесли впервые за последние десять лет  линейку с 10 часов утра на 9 часов утра, при этом не поставили в известность ни Районо, ни РОВД. Свидетель Айдаров М., начальник РОВД : "нас в известность о переносе линейки не поставили".

В школе несколько месяцев не было тревожной кнопки, но об этом не знали в РОВД.

В школу не была  выделены охрана в полном составе из троих человек из РОВД, почему-то в школу пришла только одна сотрудница милиции Дудиева Ф. для охраны в странной  экипировке: без рации, без оружия.

Близлежащие  детские  сады были закрыты по причине отсутствия газа, родителей об этом не предупредили и они  вместе с  малолетними детьми пошли в школу. По показаниям потерпевшей Каллаговой Ж.- "Три детсада были закрыты, газ был, но не подключили, кто-то не оформил документы, кто-то не расписался". Многие из них погибли.

Все показания, касающиеся вышеперечисленных событий, не были проанализированы и не отражены  в приговоре, что также является показателем поверхностного судебного расследования.

В соседней республике отменили день знания, 1 сентября, из нашего же министерства исправно шли в Беслан телетейпограммы о возможности захвата заложников по Буденовскому сценарию. Но не были реально предприняты меры по предотвращению трагедии.

РОВД  равно как и ФСБ г.Беслана, находящиеся в двух минутах ходьбы от школы, в момент захвата заняли выжидательную позицию, что позволило террористам беспрепятственно захватить заложников.

Об этом в приговоре также ни слова.

Как выяснилось, по показаниям заложников террористы не сразу заминировали спортзал. Можно было предпринять меры по освобождению заложников, но образованный для спасения людей оперативный штаб преступно бездействовал. В приговоре нет ни слова о действиях штаба. Показания свидетелей и потерпевших, свидетельствующие о работе оперативного штаба, в приговоре полностью проигнорированы, им не была дана правовая оценка.

2. Отказ суда в установлении лиц, возглавлявших оперативный штаб

На судебном заседании не было выяснено: кто возглавлял оперативный штаб с 1 сентября. Без анализа всех действий оперативного штаба невозможно установить и оценить бездействие и  хаос, который имел место в руководстве штаба по освобождению заложников, привлекаемых сил и средств, для проведения спец. операции в г. Беслан, меру ответственности каждого члена штаба в гибели сотен заложников.

По показаниям Дзасохова  оперативный штаб возглавлял с 1 сентября Андреев – руководитель ФСБ по РСО-А:  "1 числа штаб возглавлял Андреев, это все абсолютно задокументировано и членом штаба я тоже не был".
Андреев же утверждал на суде, что только 2 сентября после 14 часов он стал возглавлять оперативный штаб. Судом не выяснены эти противоречия и не привлечены один из данных лиц к уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Именно бездействие 1 сентября оперативного штаба стало причиной расстрела террористами для устрашения 21 мужчин, и было упущено драгоценное время для принятия мер по спасению заложников и предотвращения их гибели.

В приговоре говорится о цели захвата террористами заложников: "С целью нарушения общественной безопасности и устрашения населения, оказания воздействия на решения органов власти о выводе федеральных войск из Чеченской республики и других антиконституционных требованиях".                                               

Но в материалах дела и на суде не был обнародован сам переговорный процесс. На суде подавалось ходатайство о прослушивание в ходе судебного заседания аудиозаписи переговоров террористов с переговорщиком Зангионовым, Рошалем, Гуцериевым. Возможно еще были лица  из оперативного штаба, принимавшие участие в переговорах.

 В результате этих недоработок, прокуратурой были предоставлены материалы по уголовному делу террориста Кулаева Н.А., полностью не расследовав и не ответив на целый ряд вопросов, без которых  суд не смог дать ответы на эти вопросы.

Это касается и самих требований террористов.
А.С.Дзасохов президент РСО-А, возглавлял антитеррористическую комиссию по республике. Вечером 1 сентября близким заложников было объявлено, что руководителем  оперативного штаба назначен А.С.Дзасохов.

Но судом не выяснено: кто действительно возглавлял оперативный штаб с 1 сентября. По показаниям  Андреева-руководителя ФСБ РСО-А  1 сентября возглавил штаб Дзасохов, а 2 сентября в 14 часов ОШ возглавил он. На суде Дзасохов отрицал свою причастность к оперативному штабу. Именно 1 сентября стало судьбоносным для заложников.

А в докладе парламентской комиссии С.Кесаева говорится о нескольких штабах: "самой закрытой и загадочной была структура, расположенная на первом этаже АМСУ. В нее вошли В.Проничев, В.Анисимов, М.Паньков, Т.Калоев, а на втором этаже в центре здания был "идеологический штаб", где готовилась информация перед ее обнародованием". В ходе судебных заседаний по ходатайству потерпевших доклад С.Кесаева был приобщен к материалам дела. Значит, информация, содержащая  в докладе, судьей должна была учитываться. Приговор зачитан, а данный вопрос остался открытым: Дзасохов, Андреев, Тихонов, Проничев? Кто из них в приговоре должен был обозначен как ответственный за  ошибки, стоящие многим заложникам жизни? С кого мы пострадавшие должны спросить за огнеметы, танки, гранатометы, за два с половиной дня мучений наших родных.

Показания свидетелей говорят и о реальном руководителе оперативного штаба. Например, ряд свидетелей утверждает, что руководитель ЦСН ФСБ РФА.Е. Тихонов руководил операцией, взял под свое руководство тяжелую технику, огнеметы, которые были применены по школе. По показаниям генерала 58-ой армии Соболева: «Была выделена бронетехника для штурмующих, для прикрытия, для подавления огневых точек. Тяжелая техника была передана под руководство офицеру ФСБ, я его знаю на лицо, фамилии я не знаю». Генерал ЦСН ФСБ  А.Е.Тихонов был засекречен для пострадавших. Н.Шепель на просьбы рассекретить на судебном заседании ответил: «У меня есть документ, согласно которому персонифицированные сведения сотрудников ЦСН составляют государственную тайну. Секретные документы оглашаться не будут. Этот вопрос вы можете ставить перед спецслужбами». Это было сказано Н.Шепелем на судебном заседании от 7 февраля 2006года. Данные высказывания не вошли в протокол судебного заседания.

Потерпевшими были заявлены неоднократные ходатайства о вызове свидетелей из числа членов оперативного штаба и других свидетелей, без показания которых не были бы составлены реальные события трагического сентября. Но судом многократно отклонялись наши законные требования опросить всех свидетелей, имеющих важные сведения.

Судебно-медицинская экспертиза гибели 331 человек была установлена без проведения баллистической экспертизы, причины гибели 116 заложников не удалось установить из-за обугливания. А ведь без всестороннего выявления причин массовой гибели людей, установления всех виновных в этом, невозможно всю вину в гибели людей возложить только на  террористов, в частности, на Кулаева.

Мы просили вызвать в качестве свидетелей в суд всех участников тушения пожара, в частности, сотрудников МЧС,  которые вытаскивали из-под завалов здания террористов. (Ходатайство было заявлено 31 января 2006года). Это нужно было сделать для того, чтобы все участники событий засвидетельствовали о наличии или отсутствия погибших вместе с террористами заложников. Мы знаем, что руководил ходом зачистки завалов 4 сентября 2006 года прокурор по ЮФО РФ С. Фридинский. Его мы тоже вызывали в суд для дачи показаний.

Но суд отклонил наши ходатайства, мотивируя тем, что к «Кулаеву это не относится».

3. О первых взрывах в спортзале первой  школы г. Беслана, прозвучавших 03.09.04 и послуживших сигналом к началу  штурма школы.

В материалах уголовного дела находится  более трехсот судебно-медицинских экспертиз из которых следует, что первые взрывы, произошедшие в спортзале 03.09.04 года  приблизительно в 13.02-13.05  находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью большинства заложников.

Именно поэтому, во время судебного процесса над единственным выжившим террористом Кулаевым Н.А. потерпевшие, их представители и адвокаты  пытались выяснить обстоятельства первых взрывов, приведших к гибели большинства заложников.

Представители государственного обвинения  и суд пришли к выводу, что Кулаев Н.А.  – единственный ответственный за произошедшие в спортзале взрывы. Однако, в материалах уголовного дела, равно как и во время судебного процесса не было найдено достаточных доказательств вины Кулаева Н.А. и других членов банды в совершении первых взрывов в спортзале.

Суд не установил и не исследовал причинную связь между действиями террористов и непосредственно произведенными первыми взрывами, указывая при этом, что обстоятельства первых взрывов в спортивном зале не относятся к предмету рассмотрения судебного процесса  по делу Н.А. Кулаева.

В то же время, признав вину Кулаева Н.А. в совершении указанных первых взрывов суд, фактически установил данные обстоятельства, признав их достоверными, что может повлиять на выводы при рассмотрении уголовного дела в отношении других лиц причастных к производству данных взрывов.

По версии обвинения 3 сентября 2004 г. в спортивном зале СОШ № 1 г.Беслан произошло не менее трех взрывов взрывных устройств, которые в момент взрыва находились  в северо-западной части зала в следующих местах:

- одно – на правом нижнем горизонтальном кронштейне баскетбольного щита, установленного на западной стене спортзала,

- второе – у правого косяка входной двери в спортзал (если смотреть из зала),

- третье – на подоконнике окна в северной стене, ближайшего к северо-западному углу спортзала.

По одной из версий обвинения террорист,  державший ногу  на педали,  прочитал  Коран, отложил его в сторону, снял ногу с педали, раздались взрывы, поскольку "педаль" замыкала цепь СВУ именно в северо-западном углу спортзала.

Также в суде прозвучала еще одна официальная версия обвинения о том, что якобы у одного из взрывных устройств разлепился скотч, устройство упало и сдетонировало,  произошел взрыв.

Для потерпевших  осталось загадкой, какой же все-таки версии о характере и месте первых взрывов придерживается следствие. Никаких экспертиз по этому вопросу суду представлено не было. Пожаро-техническая и взрыво-техническая экспертизы  проводились только спустя год после  захвата и штурма бесланской школы.

Версия о террористе, спровоцировавшем взрыв, подтверждается показаниями только двух потерпевших:

"На третий день ближе к обеду я располагался у двери спортзала, которая была завалена партами. Недалеко находился боевик и держал ногой взрывное устройство. В одно время он читал Коран, затем отложил его в сторону и отпустил ногу с взрывного устройства. Я сразу понял, что может произойти взрыв и, накрывшись руками, прижался к полу. Взрыв прогремел около 13 часов. Волной выбило дверь спортзала и я выбежал в проём двери на улицу" (Тебиев А.Р. (листы протокола 292-297)).

«Тогда же она  (потерпевшая Бердикова З.Р.)   обратила внимание на то, как боевик в маске закончил читать Коран… Когда боевик в маске закончил читать Коран, к нему подошел другой здоровый бородатый мужчина и спросил: «Все?». Тот  ответил утвердительно. Время было пять минут второго, и в этот момент она (потерпевшая Бердикова З.Р.) почувствовала горячий воздух и свист, что-то полетело, поняла, что в зале взорвались взрывные устройства, установленные бандитами…» (ист приговора 80)

Этим показаниям противоречат показаниям  других более многочисленных свидетелей. Суд не попытался устранить противоречия и не указал в приговоре, по каким причинам принял к сведению одни из показаний и  проигнорировал нижеприведенные:

Свидетель Сасиева-Салбиева М.К. (замечание № 202 в «Замечаниях на протокол судебных заседаний»):

"Перед взрывом боевик читал Коран. После взрыва он вот так и остался: его так и убило. А за 20-30 минут до взрыва в зале осталось всего 2 боевика. Я никогда не говорила, что после того, как боевик почитал Коран и убрал ногу с пульта (педали),  произошёл взрыв".

"Я находилась возле двери, заваленной партами и столами, т.е. я находилась в этом углу. Прямо около моих ног лежало на стуле взрывное устройство. Если бы взрыв был около меня, - то от моих ног и меня ничего бы не осталось. Но сила взрыва была такова, что мне показалось, что он был именно около меня. После первого взрыва дверь распахнулась и мой сын из этой двери выскочил на улицу" (Скаева, страница протокола №998).

Это показание Скаевой  противоречит показаниям Тебиева А.Р. Около ног Скаевой лежало на стуле взрывное устройство, и если бы после размыкания педали боевиком оно взорвалось бы, то по её словам, от неё бы ничего не осталось, с чем следует, безусловно, согласиться. Ничего бы не осталось, выражаясь языком Скаевой, и от большой группы учителей, находившихся здесь же, рядом с директором школы № 1 Л.Цалиевой.

Следует также внимательно отнестись к показаниям ряда заложников, внимательно отслеживавших процедуру смены ног на педали взрывного устройства при пересменке боевиков, которые утверждали, что это "взрывное устройство" являлось просто муляжом. В частности, это утверждает К.Д.Мисиков, в прошлом, сам взрывник, - человек, который в тамбуре тренажёрного зала вместе с погибшим учителем И. Кониди разблокировал одно из самодельных взрывных устройств боевиков путем перерезания красного провода. К. Мисиков: «По-моему, кнопка, на которой сидели боевики, это просто муляж» (страница протокола №570).

 Я считаю, что суд  не принял во внимание и не отразил в приговоре  многочисленные показания свидетелей о том, что для самих террористов первые взрывы явились неожиданностью.

Об указанных обстоятельствах пояснили допрошенные в суде потерпевшие из числа бывших заложников -  Ханаева А.А. (замечение № 64 в «Замечаниях на протокол судебных заседаний»);  Кусаева Р.Н. (страница протокола №153); Цирихова З.М. (замечение №81 в «Замечаниях…»); Дзебисова С.Б. (страница протокола № 220 и замечение №93 в «Замечаниях…»);  Цаголов А.Т. (страница протокола №268);  Арчинов Б.Н. (замечние №109 в «Замечаниях..»);  Сидаков Т.М. (замечение №144 в «Замечаниях..»);  Басаева-Чеджемова И. (замечение №146 в «Замечаниях.»); Хузмиева М.Б. (замечание №150 в «Замечаниях..»); Кокаева Л.С. (страница протокола №411); Салказанова В.У. (страница протокола №418 и замечение №154 в «Замечаниях..»); Цалиева Л.А. (страница протокола №434 и замечение №159 в «Замечаниях..») – директор СОШ № 1; Гагиева И.А. (замечание №160 в «Замечаниях…»); Сидаков Э.А. (замечание №163 в «Замечаниях..»); Пухаева З.Р. (страницы протокола №№ 466, 463); Мидзиева И.С. (страница протокола №518 и замечание №171 в «Замечаниях..»);  Кудзиева Л.А.(страница протокола №526); Дзестелова А.Б. (страница протокола №536); Токаева З.Б. (страница протокола №557); Гутиева Ф.Г. (замечание №200 в «Замечаниях..»); Джергиева С.Т. (страница протокола №613); Калчакиев М.М. (страница протокола №785); Тогузов Т.В. (страница протокола №789); Н.Кулаев (страница протокола №795); Калманов М.Б. (страницы протокола №922, 923); Мидзиева З.П. (страница протокола №1040); Хасанова В.П. (т. 47 уголовного дела, л.д. 51-67).

В тоже время в судебном процессе по делу Н.А. Кулаева и на предварительном следствии было дано большое количество показаний, которые  противоречат официальной версии о происхождении и, главное, месте по крайней мере первого взрыва. Все эти показания свидетельствуют о том, что первый  взрыв произошел в восточной части спортзала возле входа в спортзал со стороны школьного двора. Судя по  показаниям  свидетелей,    первый взрыв произошел  около входной двери в спортзал у стены,  за которой находится тренажерный зал.

Об указанных обстоятельствах показали в суде почти все допрошенные по этим обстоятельствам  потерпевшие - Бердикова З.Р. (замечания №№54, 55 в «Замечаниях..»); Цаголов А.Д. (стр. протокола №268, замечания №№105, 106 в «Замечаниях..»);  Топтун М.В. (стр. протокола №566);  Дзапарова О.Х. (стр. протокола №697); Щербинина О.В. (стр. протокола №938); Дигурова А.Г. (стр. протокола 386);  Басаева-Чеджемова И. (стр. протокола №403);  Орос С.В. (т. 55, л.д. 405-408);  Кораева З.К. (страница протокола №758); Бадоева Н.Р, (страница протокола №823 и замечание №229); Макиев В.Г. (страница протокола №826); Хадиков Ч.С. (т. 47, л.д. 103-107); Каргиева М.К. (т. 72, л.д. 267-275); Бигаев С.Т. (т. 71 л.д. 165-168); Ногаева Ф.Р., (т.55, л.д. 16-20); Валиева З.И., (т.51, л.д. 250-255); Дзандарова З.С. (замечание №216 в «Замечаниях..»); Назарова Е.Э.( т.73, листы 266-274); Бекузарова А.И.(т.42, л.д. 111-115); Фарниева Л.Т., (т.70, л.д. 270-273); Алероев Т.К.; Гутиева Д.Т., (страница протокола №828); Кусаева Р.Н.(страниц протокола №149);  Тедеева Э.Н. (замечание №95 в «Замечаниях..»); Хузмиева М.Б. (страница протокола №407); Даурова З.В. (страница протокола №482); Гудиева Л.В. (лист протокола №562 и замечание №187 в «Замечаниях..»); Комаев А.Ш. (т. 46, л.д. 171-176); Крюков С.А. (т. 42, л.д. 111-115); Догузова И.Ю. (страница протокола № 123); Туаева Э.Х. (страница протокола № 196); Гутиева Ф.Г. (замечание №200 в «Замечаниях..»); Левченко Л.В. (т. 51, л.д. 99-104).

 Из показаний заложников следует, что самодельные взрывные устройства, установленные на баскетбольном щите вблизи тренажёрного зала, не взорвались в момент первых взрывов в спортзале и сами не являлись источниками первых взрывов. (Показания Дрюкова В.С., т. 76 л.д. 123-127; Дзарагазова К.В., т.85, листы 213-214).

По сути, приведенными выше показаниями исчерпываются утверждения заложников том, что первый взрыв произошел над баскетбольным кольцом вблизи тренажёрного зала.

В то же самое время имеется ряд важных свидетельских показаний о том, что после первых взрывов, прозвучавших в спортзале, ещё длительное время самодельные взрывные устройства, подвешенные на баскетбольных щитах в восточной и западной частях спортзала,  вообще не взорвались, о чем свидетельствовали допрошенные судом следующие свидетели и потерпевшие -

Сидакова З. М. (стр. протокола №315); Цирихова З.М. (стр. протокола №189 и замечание №81, 82 в «Замечаниях..»); Фидарова С.М. (замечание №197 в «Замечаниях..»); Брихова Л.Г. (стр. протокола №№ 768, 770); Бекузарова И.Б. (стр. протокола № 961); Сидаков Э.А. (стр. протокола №450); О.Э.Дзампаева (замечание №210 в «Замечаниях..»); С.Б. Зангиев. (стр. протокола №839); Томаева Л.А. (замечание №135 в «Замечаниях..»).

Из показаний заложников следует, что самодельные взрывные устройства, размещенные в баскетбольной корзине и на ферме баскетбольного щита вблизи тренерской комнаты в противоположной (западной) стороне спортзала, также не являлись источником первых взрывов.

Также не стало причиной первого взрыва детонация  взрывчатого устройства, расположенного на полу, возле которого сидела группа учителей и потерпевшая Биченова с сыном Дмитрием.

Исходя из показаний свидетелей надлежит сделать общий вывод о взрывных устройствах, которые не могли стать причиной первого взрыва в спортзале. Не взорвались:

А). самодельные взрывные устройства, установленные на баскетбольном щите, примыкающем к тренажерному залу, на что указывают показания следующих лиц:

Зангиев С.Б. (стр. протокола №839): "Прямо надо мной висела 2-литровая пластмассовая баклажка с проводами в баскетбольной сетке";

Дзампаева О.Э. (замечание №210 в «Замечаниях..»,): "На одном баскетбольном кольце и на другом кольце еще оставались вот эти (бомбы). А потом мы еще долго лежали";

Сидакова З.М. (стр. протокола №315): "В баскетбольных сетках висели две невзорвавшиеся взрывчатки: "Когда я убегала в столовую, я заметила, что они не взорвались!"

Б). Не разорвались самодельные взрывные устройства, установленные на стуле, рядом с окном 1 северной стороны, примыкающем к входной двери в спортзал со стороны двора.

Свидетель Скаева Т.К. (стр. протокола №998) утверждает, что она "сидела возле двери на улицу из спортзала и прямо у ее ног лежало на стуле взрывное устройство: если бы оно взорвалось, от ее ног и нее самой ничего бы не осталось".

В). Не взорвались самодельные взрывные устройства, расположенные на шведской стенке, вблизи входа в тренажерный зал, где находился во время первого взрыва К.Д.Мисиков со своей семьей.

Гаглоев А.З., начальник группы заграждения в/ч 47084 (Том 1 – показания "Альфа"): "Я и полковник Набиев вбежали в "качалку" (в тренажерный зал). При входе в "качалку" стояло взрывное устройство, установленное боевиками: его обезвредил Набиев. Я стал обезвреживать взрывное устройство, закрепленное на шведской стенке, и обезвредил его".

Взрывное устройство, которое обезвредил Гаглоев, - висело прямо над семьей Мисиковых.

 При анализе показаний заложников данных ими в суде обращает на себя внимание достаточно большой объём утверждений и свидетельств, что первые взрывы в спортзале являются результатом применения оружия  извне школы.

К числу таких показаний относятся следующие:

"Я стояла у стены боком. Девочка моя тоже стояла, мальчик сидел. Я помню вспышку. Вот что-то, понимаете, залетело: звук, вот этот вот звук! Была вспышка и я потеряла сознание. Почему взорвалось и что? Я сейчас уверена на 300%, что это было спровоцировано извне. Внутри ничего не взрывалось!" (Ханаева А.А. (замечания №№ 63, 64   в «Замечаниях..»).

"Я опросила почти каждого заложника, и все говорят, что всё началось после того, как извне залетел какой-то снаряд. И потом раздались взрывы. Я не понимаю, как можно было допустить этот штурм" (Келехсаева Ф.П., (замечание №72 в «Замечаниях..»).

"Когда первый взрыв произошёл, - никто этого не ожидал. Взорвалось, когда снаружи залетело что-то. Вот эта, огромная, как шар, - залетела. Огненный шар. И этот взрыв и этот кошмар!" (Цирихова З.М. (замечание №81 в «Замечаниях..»).

"В момент первого взрыва мы сидели прямо под центральной бомбой. Сначала был очень негромкий хлопок, - небольшой взрыв. Я сразу даже не поняла, что это такое. Я оглянулась, и в это мгновение произошёл второй взрыв. Всё, дальше я ничего не помню. Когда я в себя пришла, то увидела груду тел и садится пыль, серебряная такая пыль. Я не успела всё охватить взглядом, как стремительно прогремел ещё взрыв" (Гуриева Н.И. (замечание №179 в «Замечаниях..»).

"Я давал два раза показания прокуратуре. И я им тогда же сказал, что первый взрыв был всё-таки снаружи. Это – моё мнение. Через 2-3 сек. раздался второй взрыв. Взорвалась та линия, которая была на (баскетбольных) кольцах. Они почти слились – эти звуки. Мы уже все знали, что будет штурм и боевики это знали!" (Мисиков К.Д. (стр. протокола №570).

"Со стороны двора был какой-то щелчок, как свист. Потом раздался взрыв. Сверху что-то сыпалось и ничего не было видно. Через 3 минуты стала такая жуткая температура. Было очень жарко. Что взорвалось в первый раз, - я не знаю. Но этот писк со стороны двора я помню" (Созиева-Агаева З.А. (стр. протокола №№600, 601).

"Сам взрыв я не видела и не знаю, где он был. По моим ощущениям взрыв был снаружи, потому что меня взрывной волной отбросило вперед от шведской стенки, где  сидела" (Дзуцева-Мисикова И.М. (замечание №201 в «Замечаниях..»).

"В момент взрыва я находилась в зале. Я полагаю, что взрыв был с улицы. Я сидела напротив двери, которая ведёт с улицы. И я увидела, как баррикада, сложенная у этой двери, - прямо летит на нас: всё разлетелось и летело на нас!" (Караева З.К. (стр. протокола №758).

"Прозвучал первый взрыв. Мне показалось, что выстрелили с улицы, потому что огонь как будто так залетел в зал!" (Макиев В.Г. (стр. протокола №826)).

"Первый взрыв произошёл неожиданно: произошло обрушение крыши. Я испугался и услышал второй хлопок: мебель, предметы, которыми боевики заложили входную дверь, - разлетелись! "(Крюков С.А. (т. 42, л.д. 111-115)).

"В окно залетел предмет, похожий на консервную банку и взорвался. Из него пошёл дым!" (Кудзиева М.С., т.56, листы 4-8).

"Я почувствовала, как будто в окно камень кинули: какой-то дикий выстрел был извне. Почувствовала, как полетели стекла: я слышала шум стекол. Звук был совсем другой, чем звук, когда камень бросают в окно. До меня никак не доходило, что это такое. Второй взрыв был не сразу" (Дудиева Ф.М., майор РОВД, (стр. протокола № 366)).

 Также немаловажен тот факт, что первые взрывы, прозвучавшие в спортзале, сопровождались визуальным свидетельством – дымовыми облаками правильной грибовидной формы, о чем сообщил суду помощник вице-спикера парламента Северной Осетии, свидетель Израил Тотоонти (стр. протокола №1606), что указывает на взрывы снаружи здания, а не внутри.

 Существенным доказательством о характере первого взрыва стали многочисленные показания заложников, а  также показания военных, вошедших в спортзал из тренажерного зала спустя 30-40 минут после первых взрывов. Общим в этих показаниях является упоминания о "дыре" в потолке, через которую было видно небо. Эта дыра располагалась в северо-восточном углу спортивного зала прямо над входной дверью в спортзал со стороны школьного двора.

Об этой "дыре" упоминают заложники:

- Гудиева Л.В. (стр. протокола №562, замечание № 189):

"После раздался второй взрыв. Я подняла голову, когда очнулась, и увидела над боевиком, который сидел в углу, - круглую дыру в потолке. Доски горели так, что прям сквозняк был",

- Цирихова З.М. (стр. протокола №188 и замечание №№81, 82):

"Снаружи залетело что-то. Был пробит потолок спортзала. Пробит вот так углом. И вот эта огромная, как шар, залетела. Огненный шар. И вот этот взрыв, этот кошмар!"

- Урманов С.В. (стр. протокола №№424, 426):

"Судя по второму взрыву, - он был извне, потому что крыша загорелась сверху. И пламя вот в этом углу: оно сверху заходило".

- Цаголов А.Д. (замечание №105 в «Замечаниях..»)

"Я могу точно утверждать, что после двух взрывов над тем входом сразу стало видно небо. Там образовалась где-то метр на метр дыра такая. И пожар начался с той стороны".

- Налдикоева И.Т. (стр. протокола №686):

"Второй взрыв был сильнее. Жар красный был. Со стороны дверей во двор спортзала.

- Джериева С.Т. (ст. протокола №№ 614, 613):

"Второй взрыв был прямо над головой, где мы сидели. После второго взрыва вообще все горело!"

- Томаева Л.А. (стр. протокола №353):

"Я смотрю, - там, где была дверь со стороны двора, наверху в потолке от взрыва образовалась большая дыра. И эта дыра горела с большой скоростью".

- Щербинина О.В. (стр. протокола №938):

"Я подняла голову и увидела там дырку и горело уже. Мы увидели небо и кислород пошел. Боевики сказали, что пока ничего не понятно".

Во время судебного заседания  прозвучали многочисленные показания заложников и свидетелей             о применении  РПО-А «Шмель» и РПГ  в ходе штурма школы № 1.  Применение этого оружия заложники, потерпевшие и свидетели  напрямую увязывали с природой первых взрывов и пожара в спортзале. Ни одно из этих существенных показаний не было оценено судом.  

Надо заметить, что среди заложников СОШ № 1 г. Беслана находилось 109 человек мужчин, среди них только несколько человек имели отношение к воинской службе. Остальные заложники – женщины и дети. Практически все заложники были неспособны идентифицировать производимые выстрелы и взрывы по типу тяжелых вооружений: такая идентификация под силу только профессионально подготовленным военным.

Поэтому основные свидетельские показания о применении реактивных гранатометных систем во время штурма были получены благодаря свидетелям, находившимся вне школы.

Свидетели - Хачиров Ч. П., (стр. протокола №№ 1211-1215) Биджелов Р.Б. (стр. протокола №№1221-1223), Хадиков Алан Дзантемирович (стр. протокола №№ 1224-1226),  Хаев Александр Самсадинович (стр. протокола №№ 1227-1228), Киндеев Виктор Валерианович (стр. протокола № 1279),  Дзантиев Казбек Борисович (стр. протокола №1381),  Айдаров Мирослав Сафарбиевич (стр. протокола №1400); Муртазов Таймураз Бичербиевич (стр. протокола №№ 1416, 1417).

Потерпевшие на судебном процессе по делу Н.А. Кулаева  много раз подавали ходатайства о вызове в суд сотрудников ЦСН ФСБ РФ,  принимавших участие в штурме школы 03.09.04, а также начальника ЦСН ФСБ РФ Тихонова А. В конце концов ходатайство о вызове свидетеля Тихонова было удовлетворено судом, однако впоследствии суд   отказал потерпевшим в  вызове генерала ФСБ Тихонова, сославшись на неустановленную законом секретность статуса свидетеля. Тем не менее, показания этого свидетеля по-прежнему являются чрезвычайно важными для выявления  природы первых взрывов.

Свидетель Андреев Валерий Александрович, руководитель оперативного штаба в период с 1 по 3 сентября 2004 г., генерал-майор, показал в 47-м заседании Верховного Суда (стр. протокола №№ 1505, 1512):

"О стрельбе из гранатометов, так называемых РПО-А могу сообщить следующее. Это штатное вооружение Центра специального назначения (ФСБ России) и его применение входит только в компетенцию руководителя этого центра… Тихонов командовал своим подразделением, но по согласованию со штабом. Тихонов не мог отдавать мне команды…

РПО-А применялись в последний день (3 сентября 2004 г.) в вечернее время, на исходе дня…

Я не могу утверждать, что огнеметы и гранатометы применялись днем. Такого быть не могло.

Я – не специалист и не сотрудник Центра специального назначения. Я не применял это вооружение. Я не знаю, как его применяют.

Отдавать команду, кому и чем стрелять дает руководитель, который проводит силовую операцию".

На вопрос представителя потерпевших, несет ли Тихонов А.Е. ответственность за применение тяжелой боевой техники во время контртеррористической операции по освобождению заложников, генерал В.А.Андреев ответил: "Совершенно верно! Я уже сказал, что это входит в его компетенцию".

Из протокола допроса потерпевшего Козлова М.М. от 23.11.2004 г. (том 5), военнослужащего войсковой части 35690, следует [Заключение пожарно-технической экспертизы по уголовному делу № 20/849 от 22.12.2005 г., стр. 183]:

"При проведении спецоперации я применял РПГ-26, РПО-А по заранее выявленным огневым точкам и появившимся в процессе штурма. Заранее выявленные огневые точки располагались:

№ 1 – слуховое окно крыши школы (пулеметчик);

№ 2 – второй этаж, 3-й оконный проем (автоматчик, гранатометчик).

При применении данных средств по названным огневым точкам заложников в этих помещениях не было.

Второй раз я применил РПО-А в ночное время, примерно в 24.00 по группе террористов в производственных мастерских на 1-ом этаже с направления  спортзала.  К этому  времени  из школы все заложники были выведены, а в спортзале в этот момент сотрудники МЧС заканчивали вынос жертв. Все остальные помещения школы к этому времени были заняты штурмовыми группами. Террористы, по которым были применены РПО-А, были заблокированы штурмовой группой в подвальном помещении”.

В ходе судебного заседания 20 октября 2005 г. Верховного суда РСО-Алания были оглашены свидетельские показания сотрудников войсковой части № 35690 (ЦСН ФСБ России), которые принимали участие в штурме СОШ № 1  3 сентября 2004 года. В частности, заместитель прокурора РСО-Алания А.Черчесов огласил:

"Показания Преображенского Алексея Александровича. Допрос от 22 декабря 2004 г. Принимал участие в операции по освобождению заложников. Штурмовая группа, в состав которой он входил, применяла РПГ и РПО-3 3 сентября. Но кто применял и каким образом применял – я сказать не могу, так как передо мной стояла другая задача. Указанное оружие я не применял. Применялось ли оружие РПГ-26, - сказать не могу". (т. 38, л.д. 171-172)

Во-вторых, потерпевшим стало известно о содержании допроса Парламентской Комиссией 28.10.2004 г. начальника Центра специального назначения А.Е.Тихонова [В Парламентской комиссии имеется стенограмма допроса Тихонова А.Е.]. Относительно обстоятельств применения оружия неизбирательного действия в ходе штурма СОШ № 1 г.Беслана, Генерал Тихонов показал:

"В 15.05 (3.09.2004 г.) был нанесен удар РПО: именно в 15.05 прозвучали первые выстрелы из РПО и РШГ.

Подавив огневые точки, - мы продвинулись в здание…

К 18.00 было установлено, что в местах нахождения боевиков:

- класс,

- подвал,

- чердачное помещение, -

 заложников нет.

Для уничтожения террористов и (их) подавления, для предотвращения потерь личного состава по террористам на крыше нанесено огневое поражение из РПО и Т-72."

Суммируя показания официальных лиц, данные ими под присягой, и предупрежденных в соответствии со статьями 307, 308 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний (за исключением генерал-полковника А.Е.Тихонова, который показаний в суде не давал), можно прийти к следующим основным выводам:

А). Военнослужащие Центра специального назначения ФСБ России в ходе проведения антитеррористической операции по освобождению заложников из СОШ № 1 г. Беслана применяли оружие неизбирательного действия 3.09.2004 года, а именно:

- РПО – реактивные пехотные огнеметы,

- РПГ – реактивные противотанковые гранатометы,

- РШГ – реактивные штурмовые гранаты.

Б). Время применения реактивных гранат в течение 3.09.2004 года находится в следующих интервалах:

- с 13.00 до 14.00 – согласно показаниям Ч.П.Хачирова (стр. протокола №№ 1211-1215), Р.Б.Биджелова (стр. протокола № 1221-1223), А.Д.Хадикова (стр. протокола № 1224-1226), Т.Б.Муртазова (стр. протокола №№ 1416, 1417), В.В.Киндеева (стр. протокола №1279);

- с 15.00 до 16.00 – согласно показаниям С.Б.Фриева (стр. протокола 1217-1219), А.Е.Тихонова [Стенограмма заседания Парламентской комиссии от 28.10.2004 года].

- с 18.05 – согласно показаниям А.Е.Тихонова;

- примерно в 24.00, - согласно показаниям М.М.Козлова («Заключение пожарно-технической экспертизы», стр.183).

В). Месторасположение военнослужащих, осуществлявших выстрелы, находилось:

- на крышах домов № 37, № 39 и № 41 по Школьному переулку (пятиэтажные жилые дома);

- на пристройке (на уровне второго этажа) к дому № 41 по Школьному переулку;

- в расположении гаражей, прилегающих к дому № 37 по Школьному переулку (в районе ул.Батагова и Школьного переулка).

Г). Было завезено реактивных пехотных огнеметов больше 20 единиц только в дом № 41 по Школьному переулку.

Д). По свидетельствам В.А.Андреева, А.Е.Тихонова, С.Л.Каткова и применявшего РПО в ходе штурма М.М.Козлова, - стрельба из РПО производилась по огневым точкам террористов, вблизи которых заложников не было.  С другой стороны,  по многочисленным свидетельствам, в школе находилось во время стрельбы из РПО, РПГ, РШГ еще очень много заложников. Каким именно способом сотрудники ЦСН ФСБ РФ установили, что  рядом с террористами, по которым спецназовцы вели огонь из РПО, РШГ, РПГ, не было заложников, суд  выяснить не попытался, не усомнившись в правдивости показания вышеперечисленных лиц. Полагаю, суд не должен был  верить  на слово свидетелям,  лично не заинтересованным  в прояснении  фактических обстоятельств  штурма (по причине возможной уголовной ответственности за смерть заложников).

Также я считаю нужным указать на  явно противоречивые (ложные)  показания, данные свидетелями Тихоновым А.Е. и  Козловым М.М. о том, что террористы прятались в подвале и именно по подвалу была стрельба из огнеметов. В приложении к данной кассационной жалобе   имеется видеокассета об исследовании помещения подвала школы № 1 г. Беслана, проведенной вице-спикером Северо-Осетинского парламента Кесаева С.М., его помощника И. Тотоонти и потерпевшими  в рамках республиканского парламентского расследования  обстоятельств бесланского теракта. На этой кассете видно, что никаких следов пребывания террористов, а также боя в подвале не обнаружено. Об этом также говорится и в самом докладе североосетинской парламентской комиссии, который был приобщен в судебном процессе к материалам уголовного дела Н.А. Кулаева, и в показаниях И. Тотоонти, данных в суде (стр. протокола №1606).  Я считаю, что это косвенное доказательство того, что свидетели Тихонов, Козлов и др. военнослужащие давали показания не полные и не подтвержденные фактами. Однако, суд, зная о выявленных противоречиях, не попытался установить истину в важнейшем вопросе: когда, по каким целям и сколько всего выстрелов из РПО-А,  РПО-З, РПГ и РШГ было выпущено по школе сотрудниками ЦСН ФСБ РФ, что могло послужить причиной смерти заложников.

4. Применение оружия неизбирательного действия  в ходе антитеррористической операции по освобождению  заложников в СОШ № 1 г. Беслана РСО-Алания.

Женевская Конвенция от 12 августа 1949 года о защите жертв войны и дополнительные четыре Протокола к Конвенции от 1980 года, которые ратифицировала Российская Федерация, запрещает использование оружия неизбирательного характера, т.е. такого оружия, которое не оставляет шансов выжить как воюющим сторонам, так и гражданским лицам во время боестолкновений или в военных конфликтах.

Безусловно, "запрещается нападение неизбирательного характера, которое, как можно ожидать, попутно влечет за собой потери жизни среди гражданского населения,  ранения гражданских лиц и ущерб гражданским объектам или то и другое вместе, которые были бы чрезмерны по отношению к конкретному и непосредственному преимуществу, которое предполагается получить таким образом" [ст. 51, часть 5, пункт в].

К числу упомянутых гражданских объектов согласно ст. 52 Женевской конвенции относятся и школы.

Важным протоколом Конвенции является третий – "О запрещении или ограничении  применения  зажигательного оружия", под которым,  согласно ст. 1 части 1, понимается: "Зажигательным оружием означается любое оружие или боеприпасы, которые в первую очередь предназначены для поджога объектов или причинение людям ожогов посредством действия пламени, тепла или того и другого вместе, возникающих в результате химической реакции вещества, доставленного к цели".

Пунктом а) упомянутой статьи разъясняется, что зажигательное оружие может иметь вид, например, огнеметов, фугасов, ракет, гранат, мин, бомб и других емкостей с зажигательными веществами".

При подобной классификации зажигательным оружием является реактивный пехотный огнемет РПО-3 (знаком отличия от других огнеметов серии РПО является желтая полоса на корпусе пусковой трубы и на вышибной крышке пусковой трубы), который в первую очередь предназначен для создания пожаров как в домах, в помещениях, так и на открытой местности при определенных условиях.

Термобарические гранаты, выстреливаемые из огнемета системы РПО-А, из реактивной штурмовой гранатометной системы РШГ-2, из малогабаритного реактивного огнемета МРО, из реактивного противотанкового гранатомета РПГ-7В и некоторых других систем, - поражают живую силу развиваемым при взрыве избыточным давлением, хотя все термобарические системы имеют в составе термобарической огнесмеси (взрывчатого вещества) порошковообразный магний, иногда алюминий или другие вещества 2-ой группы таблицы Менделеева, обладающие низким потенциалом ионизации.

Поэтому на относительно малых расстояниях от эпицентра взрыва (порядка 1-2-х  метров) магний в присутствии кислорода воздуха обладает, безусловно, мощным, но вторичным, эффектом зажигательного действия: может иметь место возгорание легковоспламеняемых веществ, находящихся в зоне взрыва на таких расстояниях.

К ним относятся: хлопчатобумажная одежда, войлок, стружка, опилки, некоторые виды утеплителей помещений и т.д.

К системам оружия неизбирательного характера, т.е. действующего не на конкретный биологический объект, а на всю совокупность биологических объектов, располагающихся в зоне действия такого оружия (например, взрыва), относятся:

1. фугасные системы на основе взрывчатых веществ типа гексогена, тринитротолуола и др., т.е. все орудийные боеприпасы калибром от 23 мм и выше, включая, конечно, танковые осколочно-фугасные снаряды, а также все РПГ, РШГ-1 и др.;

2. термобарические системы на основе термобарической огнесмеси (РПО-А, МРО, РПГ с применением гранаты ТБГ-7В, РШГ-2 и др.);

3. крупнокалиберные пулевые боеприпасы как обладающие повышенной пробиваемостью биологических объектов и поэтому не обладающие избирательным действием;

4. все кумулятивные боеприпасы;

5. другие оружейные системы.

Гражданское население города Беслана, часть заложников и потерпевших после завершения антитеррористической операции в СОШ № 1 ставило вопрос о превышении силовыми структурами своих полномочий во время штурма школы № 1 ввиду применения в ходе боя с террористами реактивных пехотных огнеметов (РПО), реактивных противотанковых гранатометов (РПГ), а также танков (Т-72) и БТР, оснащенных крупнокалиберными пулеметами.

Вопрос о применении федеральными силовыми структурами реактивных пехотных огнеметов и реактивных противотанковых гранатометов возник также после обнаружения Парламентской комиссией СФ ФС Российской Федерации 20 сентября 2004 года на крыше дома № 39 по Школьному переулку г. Беслана (примерно в 50 метрах от зданий СОШ № 1) пусковых контейнеров от огнеметов "Шмель" и реактивных противотанковых гранатометов одноразового действия РПГ-26.

В протоколе осмотра предметов происшествия по вызову Парламентской комиссии прокурор-криминалист Сапрунов Н.Т. записал:

"Предметы, обнаруженные на крыше дома в г. Беслане, пер. Школьный, д. № 39, Парламентской комиссией СФ ФС РФ 20 сентября 2004 года:

1. 6 пусковых устройств огнеметов РПО-А с маркировкой: 3-02 Л 112;      3-02 Л 110; 3-02 Л 109; 3-02 Л 111; 3-02 Л 113; 3-02 Л 116.

2. 3 пусковых устройства реактивных противотанковых гранат РПГ-26 с маркировкой: 3-02 6Г ВК 2480; 12-02 ВК 13081; 3-02 6Г ВК 2680".

Протокол осмотра включен в том 1 уголовного дела № 20/849 по факту совершения террористического акта.

 Вопрос о применении штурмующими танков Т-72 вскоре после прозвучавших в спортзале взрывов является одним из острых и тяжелых вопросов для всех сторон, как для освобожденных из СОШ № 1, так и для освободителей: какой ценой досталось это освобождение и для одной, и для другой стороны.

Начальник Оперативного штаба генерал-майор В.А.Андреев показал во время проведения 47-го заседания Верховного Суда Северной Осетии – Алании по делу Н.Кулаева 15 декабря 2005 г.: что во время штурма применялась тяжелая техника – танки, и из танков велась стрельба к исходу дня 03 сентября, решение о применении танков принимал руководитель Центра специального назначения ФСБ (А.Е.Тихонов).(стр. протокола №№ 1504-1505)

Командующий 58-й армией В.И.Соболев во время 43-го заседания Верховного Суда также подтвердил факт применения танков, входящих в состав его армии, во время штурма школы, утверждая что танк №325 совершил 7 выстрелов по зданию школы примерно в 21 час 03 сентября. (стр. протокола №№ 1319-1320)

Допрошенный Полковник А.А.Цыбынь, начальник ГРОУ по РСО – Алания (ГРОУ – группа оперативного управления) подтвердил в ходе 40-го заседания Верховного суда факт применения танков, однако утверждал что по засевших в подвале террористам танки не стреляли, танки стреляли в другое место и в какое он не знает, а террористов засевших в подвале подавляли гранатами. (стр. протокола № 1199-1200)

Полковник В.В.Киндеев, командир полка войсковой части № 66431, показал во время 42-го заседания Верховного суда об обстоятельствах  произведенных из танков 7 выстрелов по зданию школы в 21 часов 03 сентября. И 3 выстрела были произведены во второе окно справа первого этажа правого крыла здания." (стр. протокола №№ 1277)

В момент допроса полковника В.В.Киндеева, Верховный судья Т.Агузаров обратился к Н.Кулаеву:

"Вы слышали показания Киндеева. У Вас есть замечания к тому, что он сказал? Ведь ранее Вы сказали, что днем, когда Вы были в столовой, - один снаряд залетел в спортзал?"

В ответ подсудимый Н.Кулаев ответил: "Замечаний нет. Но я не говорил, что снаряд залетел в спортзал: я был в столовой. А вот в столовой когда я сидел, - то вот они (танки) стреляли во второй этаж." (стр. протокола №1278)

В материалах уголовного дела №20/849 в томе "Допросы военных-1" приводятся показания военнослужащих, принимавших участие в операции по освобождению заложников. Из допросов указанных лиц, свидетелей Лукашевич О.В, Хапренков Д.В, Годовалов Д.А. следует, что один из трех танков № 325 принимавших участие в штурме произвел 7 выстрелов по правому крылу школы 125-мм осколочно-фугасными снарядами в период времени с 21 до 22 часов 03 сентября.

Показания последних трех военнослужащих включены в Заключения пожарно-технической экспертизы по уголовному делу № 20/849 (пункты 1.9.1, 1.9.2, 1.9.9).

Общим во всех приведенных выше показаниях военных, как руководителей, так и военнослужащих-исполнителей, является одно утверждение:

- для решения боевой задачи (уничтожение террористов в правом крыле СОШ № 1, т.е. в корпусе столовой, применялся только один танк из трех под № 325, причем данный танк осуществлял выстрелы в количестве 7 выстрелов в период времени с 21.00 по 21.30-21.35 3.09.2004 г. В другие периоды времени 3.09.2004 г. ни один танк не вел стрельбу в направлении школы ни с каких позиций.

Однако существенным различием в показаниях военных высшего уровня (В.А.Андреева, В.И.Соболева, В.В.Киндеева и всех других) и сержанта Д.А.Годовалова является одно важнейшее обстоятельство.

Высшее военное руководство утверждало (и утверждает), что танк стрелял в подвал, наклонив ствол орудия вниз под отрицательным небольшим углом. Упоминались даже "окна" подвала, в  которые стрелял танк.

В то же самое время сержант Д.А.Годовалов утверждает, что он стрелял только по окнам и ни в какой подвал он не стрелял.

Вышеуказанные показания военных  и спецназовцев об использовании танков в штурме бесланской школы в большей своей части противоречат показаниям свидетелей и потерпевших, данных на суде по Кулаеву.

Сотрудники Правобережного РОВД (г.Беслан) все три дня простояли в оцеплении в местах, установленных распоряжением начальника РОВД. Второе кольцо оцепления, особенно со стороны четных номеров улицы Коминтерна (через железную дорогу от корпусов школы № 1), тесно соприкасалось с оцеплением первого кольца, состоявшего из спецподразделений ЦСН ФСБ. Их показания во многом проливают свет на реальные события, связанные с использованием танковых выстрелов с момента начала штурма школы.

Свидетель Фриев С.Б., старший участковый Правобережного РОВД показал (стр. протокола №1218):

"Где-то после обеда 3-его числа я находился на крыше 39-ого дома (дом № 39 по Школьному переулку). Поднялся туда, и там находились 5 бойцов: я не знаю, какое подразделение, потому что они были в форме цвета хаки без отличительных знаков. В касках. Было по времени где-то 3 или 4 часа дня. Начали стрелять …  со "Шмелей". Потом, где-то через минут 30 начали стрелять танки. Но танка видно не было, потому что мы были на крыше напротив школы. А танк стрелял, я слышал, с противоположной стороны: вот там, где "Спорткомплекс", с той стороны. Это было где-то между 4 и 6 часами: я же говорю, там часов ни у кого не было. Не до того было. Что (выстрелы) слышал, это так, а чтобы видеть, - это нет".

Показания С.Б.Фриева особенно важны, потому что он находился в районе домов-пятиэтажек (домов № 37, 39 и 41), с которых производились выстрелы из гранатометных систем, в том числе из РПО-А "Шмель". Выстрел из РПО-А "Шмель" для не профессионально подготовленных людей почти неотличим от выстрела из танкового 125 мм орудия танка Т-72. Поскольку со стороны "Спорткомплекса", т.е. с района за железной дорогой, из РПО-А или других гранатометных систем выстрелов не производилось, то для Фриева однозначно звуки выстрелов, сопоставимых по мощности с РПО-А, ассоциировались только как выстрелы из танка. Спутать выстрел из танка с выстрелом из РПО-А "Шмель" в данном случае было невозможно.

Свидетель, старший участковый уполномоченный Правобережного РОВД Р.Б.Биджелов показал (стр. протокола № 1221):

"Сами танки я не наблюдал (он находился в оцеплении возле дома № 41 по Школьному переулку): танки были на улице Коминтерна. А вот как стреляли из чего-то крупного, - я слышал. Я подумал, что это взрыв. Но кто-то из сотрудников милиции в кольце оцепления мне сказал: "Это танк, - говорит, - стреляет!". По времени это было после 4-ех часов дня, а точнее я не помню».

Свидетель Хадиков А.Д. , участковый уполномоченный Правобережного РОВД, показал (стр. протокола № 1225):

"Я простоял с 1-ого по 3-е сентября в оцеплении на улице Батагова (к северо-востоку от СОШ № 1). Танков с нашей стороны я не видел: с нашей стороны, на перекрестке улиц Батагова и Коминтерна (у железной дороги) стоял только БТР. А стрельбу из танка, я думаю, каждый понимает и слышит, а также может различить. Мы еще детьми бегали на войсковой полигон, здесь недалеко, и смотрели: определить выстрел из танка просто.

Танки находились на улице Коминтерна (четная сторона, за железной дорогой), но визуально я их не наблюдал. Стрельбу танка я слышал где-то в районе 4-х часов (дня). И где-то до 24 часов".

Все трое участковых, все офицеры, находились в районе пятиэтажных домов по Школьному переулку, откуда раздавались выстрелы из гранатометных систем, а также стреляли, по их показаниям, с противоположной от школы № 1 стороны, со стороны "Спорткомплекса" и ДОСААФ. С четной стороны улицы Коминтерна. С этой стороны 3.09.2004 г. стрельба из гранатометных систем не производилась и спутать выстрел из танка с каким-либо другим выстрелом милиционеры не могли.

Свидетель, участковый уполномоченный Правобережного РОВД Хаев А.С., находился 3.04.04 г. в оцеплении со стороны "Спорткомплекса" и здания ДОСААФ, расположенных по адресам: ул.Коминтерна, дома № 124 и 126 соответственно.

А.С.Хаев показал: "По указанию начальника РОВД Муртазова я был направлен на улицу Коминтерна в здание ДОСААФ, где находился все 3 дня в оцеплении. 3.09.2004 г. я видел, как танки заехали между "Спорткомплексом" и нашим зданием (ДОСААФ) с правой стороны. Другой танк (№ 325) подъехал с левой стороны. Я видел, как стрелял тот танк, который стоял с нашей стороны. Он подъехал и выстрелил в сторону школы" (стр. протокола №№ 1227-1228)

После вопроса Верховного судьи Т.Агузарова: "А сколько выстрелов сделал танк?", А.С.Хаев также показал:

"Я находился от школы на расстоянии 150÷200 метров (точное расстояние  от  места  стоянки  Т-72 № 328  между  зданием  "Спорткомплекса" и "ДОСААФ" до корпуса столовой СОШ № 1 – 155 метров). У школы были, наверно, спецподразделения. Они возле этой двери  копошились что-то. А потом они отошли назад, подъехал танк. Когда танк выстрелил, танк выстрелил 3 раза, то со стороны "Спорткомплекса" потом подбежал тоже в каске какой-то (боец): из спецподразделения, наверное. Он залез на крышу танка, постучал ему (в люк) и люк открылся: он дал (внутрь) рацию переносную.

После первого выстрела были повреждения (в корпусе столовой): пыль пошла и кирпичи посыпались. После 2-х других выстрелов повреждений не было (видно). Танк попал прямо в угол: вот здесь актовый зал на втором этаже, под ним столовая, а вот здесь выход на корпуса. Точное время (стрельбы) я назвать не могу: в районе 16 часов. Ну, может быть, в 16.30, вот где-то так; может быть в районе с 4-х до полшестого. Ну, в 4÷5 часов дня, вот где-то так.

В 21 час я тоже видел, как они (танки) стреляли. Танк подъехал со стороны ул.Коминтерна, вот где рельсы через переезд". (стр. протокола №1228 и замечение №272 в «замечаниях на протокол..»)

Показания Хаева А.С. важны еще тем, что он описал точную картину передачи переносной рации внутрь танка сотрудником спецназа.

Капитан, командир бронетанковой роты в/ч 12356 58-й армии В.И.Жогин в ходе 42-го заседания суда показал:

"С другими подразделениями (другими войсками) не было координации: мы не знали ни частот, ни позывных других подразделений. Мы имели свою связь со своими подразделениями (с 58-й армией).

А вот со спецподразделениями – не имели: у нас нет таких "радиостанций, как у спецподразделений". (стр. протокола № 1268)

Видимо, А.С.Хаев рассказал о передаче рации как способа связи для офицера ЦСН ФСБ, сидящего в танке и дающего команды на стрельбу по конкретной цели. В самом танке Т-72 не имелось условий для связи по частотам и по позывным со спецназом ЦСН ФСБ.

Описанная выше деталь заставляет с доверием относиться к показаниям А.С.Фриева.

Свидетель Караев А.В., участковый 255 участка Правобережного РОВД, показал в ходе 40-го заседания Верховного Суда:

"Три дня подряд я находился в оцеплении в районе ДОСААФа. Недалеко от меня находились танки. Один из них, который находился между Спорткомплексом и ДОСААФом, стоял от меня на расстоянии 3÷4 метров. Он несколько раз стрелял в сторону школы в период времени от 3 до 4 часов дня 3.09.04 года. Это я видел сам лично. Когда этот танк стрелял в сторону школы, в ней находились заложники. Когда он несколько раз выстрелил, то ОМОН, который стоял с нами и видел, как дети махали тряпками с окон, чтобы танк не стрелял, - предупредил танк. И он перестал стрелять.

Когда танк стрелял, я находился в 4-х метрах от него: я стоял за зданием". (стр. протокола № 1231)

По словам специалистов в том числе командующего 58-ой армией Соболева В.И., очень трудно различить выстрелы и взрывы от применения гранатометов, особенно реактивного пехотного огнемета РПО-А, и выстрелы из танков.

Особенно это трудно для непрофессионалов, в том числе для заложников СОШ № 1, среди которых большинство составляли женщины и дети.

С определенным доверием можно относиться только к показаниям тех немногочисленных заложников, которые своими глазами видели стреляющий танк и могли идентифицировать время стрельбы из танка, а также к показаниям свидетелей, находившихся вне школы, которые также видели своими глазами, как стреляют танки и в какое время это происходило, или в силу своей профессиональной подготовки способны различить выстрел из РПО, РПГ и выстрел из танка.

Свидетель Аликов В.Х. (стр. протокола № 282)

"Вот говорят, что танков не было и они не стреляли. Неправда. Я вам покажу, где танки проехали, откуда стреляли. По нашей улице (В.Х. Аликов живет на улице Первомайской, дом 164 - Прим.), выше, есть переулок. И вот по этому переулку проехали, по Первомайской свернули. Два танка. И вот, что я видел: танки начали стрелять третьего числа между часом и двумя часами (дня). Уже произошел взрыв и начали летать вертолеты. Танк, который стрелял, находился в 100 метрах от меня… Танки стреляли после взрыва."

Токаева Альма Эльмурзаевна, ул. Первомайская, д. 112 (стр. протокола №№ 663-665 и замечание №231 в «Замечаниях..»)

"Потом 3-го числа, у нас на улице есть дом, где люди не проживают. И смотрим, – даже ворота поломали, танк заехал. А эта улица параллельно Коминтерна, где находится школа. И вот этот танк. Вот говорят, что не стреляли [танки]. Он оттуда стрелял. Это напротив нас было. И это мы слышали. Танк стрелял в сторону школы. Мы сами слышали. Я слышала много выстрелов. Потом вертолет начал летать.

Этот стреляющий танк находился в поле моего зрения минут 30. Он стрелял не все время, но несколько раз стрельнул.

В какие места попадал танк мне не было видно. Танк стрелял, когда взрыв в школе был, после взрыва начал сразу стрелять."

 Хосонов Зелимхан Хаджимурсаевич (стр. протокола № 1110)

"Я находился у дома Кадиева (ул.Коминтерна, д.101 – прим.), а этот дом стоит в 4-е метрах от угла школы, где размещена столовая. Сам танк я не видел, но слышал мощный выстрел в самом начале, - это точно. Я знаю, что такое выстрел из танка еще с 1991 года. И я так полагаю, что танки разрывными снарядами не стреляли, а стреляли болванками. Один выстрел я слышал точно… Мое последнее место работы – полковник "Северо-Кавказское региональное управление".

Хабаева Аза (стр. протокола №1289):

"Произошло это где-то, наверное, от второго взрыва в пределах 15-20 минут. Мы смотрели телевизор у Тигиевых, - это дом № 107 по ул. Первомайской. Вдруг гаснет свет: отключилось электричество. Мы выбегаем на улицу  и видим такую картину: танк маневрирует и сносит (электрический) столб, именно поэтому погас свет. Затем танк снова маневрирует, разворачивается, въезжает во двор того дома, который находится напротив дома Тигиевых: чуть-чуть наискосок по отношению к нашему дому. Танк не вписался в ворота дома и снес часть столба опоры ворот…

Через какое-то время, - мне трудно вспомнить по минутам, вдруг выстреливает танк: этот звук выстрела нельзя ни с чем спутать!… Задребезжали окна, задрожала вся посуда.

Танки, которые вошли, проехав через этот двор, снесли противоположную стену (забор) и встали в районе задней части Дворца спорта. Расстояние до них было не больше 50 метров. Мы были поблизости от этих танков. По времени столб снесли где-то часа в 2 приблизительно.

Было два танка, и они стреляли. По времени, когда была эта стрельба, - до трех часов точно. Потому что в три часа привезли моих девочек! И я их уже схватила. С меня прокуратура показания сняла, но их (на подпись) – не принесли.

Только потом, когда уже в суде я заявила, что готова выступить как предполагаемый свидетель, - это было две недели тому назад, ко мне пришел представитель Прокуратуры и записал снова. Но опять для подписи никто мои показания не принес. И он больше не приходил."

Об этом эпизоде рассказал свидетель Тигиев Борис Сирафилович (стр. протокола №№ 797-798):

"Я вернулся домой где-то в 4 утра: девочек нашел, а сына не нашел. Рядом вот этот недостроенный дом, а у него двери разломаны, столбы повалены. Я спрашиваю отца: "Что здесь было?" Он говорит: "На танках поломали ворота, столб снесли!" Кстати, горсовет может подтвердить: они столб меняли на третий день. Отец сказал: "Стрельба из танков была". Мой отец 1930 года рождения и я его аферистом не считаю.

Есть еще соседка Аза Хабаева. Вот она и мой отец собственными глазами видели и слышали, как танки зашли туда и оттуда они стреляли по школе. Это было сразу через 15¸20 минут после взрыва в школе!".

Свидетель Тедтов Эльбрус Тамерланович (стр. протокола № 728):

"Я танкист по военному образованию, по военной профессии. Я хорошо разбираюсь в военной технике, в том числе и в оружии. Я видел, как один танк загнали между частными владениями и ДОСААФ, а другой стоял со стороны ул. Коминтерна. Куда делся третий танк, - я не видел…

Т.Агузаров: "Вы указали, что днем стреляли танки… По времени это когда было?

Э.Тедтов: "Третий час где-то… За день полностью я насчитал 11 танковых выстрелов, а вечером я слышал два или три выстрела. Тогда получается 9 выстрелов.

Днем стреляли, скорее всего болванками, потому что после выстрела из танковой пушки должны были раздаваться взрывы, а их – не было. Потом я сам смотрел уже следы (попаданий) и определил, что стреляли болванкой."

Свидетель Бокоев Руслан Хазбатрович (т. 56, л.д. 279-281):

"Я услышал, как било явно орудие какое-то мощное. Содрогалось все… Ощущение было такое, что ты находишься на фронте.

По времени это было после взрыва сразу же … Оценить выстрел из подствольного гранатомета или танка я могу. Я оценил: это был танк!"

Свидетель Дауров Олег Владимирович (стр. протокола № 1083):

Отвечая на вопрос потерпевших (Дзуцевой), слышал ли он гул тяжелого орудия с половины второго на начала третьего, когда он стоял у РОВД,  свидетель Дауров О.В. ответил:  "Да! Я знал, что это танк стреляет: по звуку, по всему. Танк стрелял в том районе школы, где расположена столовая."

Свидетель Плиев Важа Шаликоевич (стр. протокола № 1085):

"… С той стороны (танк) стрелял по школе относительно взрыва где-то через час-два… Один за другим выстрелы были. Слышно же, когда и как стреляли из подствольника или гранатомета, или как разрывается граната. Но танк стрелял явно. Число выстрелов я не сосчитал."

Свидетель Мециев Миша Николаевич (стр. протокоал № 1151):

"Танков я не видел, но выстрелы слышал. Это было после взрывов в школе."

Свидетель  Маликиев Алик Батырбекович (стр. протокола №№ 1308-1309):

"Вдруг я услышал хороший взрыв, такой, что земля содрогнулась… Я отчетливо могу сказать, что слышал выстрелы из танка. Ведь это как небо и земля: выстрел из гранатомета или из танка. Сам стреляющий танк я не видел… Это было буквально сразу после взрывов: может час, может полтора часа прошло. Примерно, в половину третьего дня.

Выстрелов было несколько: Земля как будто содрогнулась!"

Вот показания свидетелей, которые показали, что танки стреляли в период с 15 до 16 часов.

Один из немногих свидетелей, Кастуева Виктория Юрьевна (стр. протокола №№ 971, 974, 973), имела возможность наблюдать всю территорию перед столовой, в которую ее и вместе с ней большую группу заложников боевики перегнали из актового зала после взрывов: "Меня очень возмутило, когда по центральному телевидению выступил наш уважаемый Шепель и в передаче "Человек и закон" сказал, что не знает, во сколько выстрелили из танков по школе. Он целый год работает и это – не знает?!

Я реально сама стояла на окне (столовой): возле окна стоял стол, я влезла на него с больной ногой, мне подали стул и я на него села.

По нам из танков выстрелили. Наши все забились в угол (юго-западный угол столовой – прим.): туда и попали. После выстрела из танка подъехал БТР и остановился напротив нас. С той стороны (БТРа) спрыгнули спецназовцы и зашли в ту дырку, которая образовалась после выстрела из танка.

Танк стрелял, примерно, около 16 часов."

На вопрос заместителя Генерального прокурора Н.Шепеля: "В каком направлении стрелял танк и из какого орудия?, - В Кастуева показал: "В направлении стены (столовой) и стрелял! Как Вы думаете, раз дырка огромная в стене. Снаряд ведь не мог изменять направление, пока он летел!"

В. Кастуева помнила только один выстрел из танка.

Также, как и ряд других свидетелей, В.Кастуева наблюдала выстрел по танку со здания школы: "Помню выстрел с гранатомета по танку. Стреляли с крыши, но промазали и попали в стену: такое облако красной пыли там поднялось. Я это точно видела, пока стояла. А боевиков одно время вообще в столовой не было: это когда танком стреляли."

Кесаева Элла Лазаровна (стр. протокола № 323-324):

"Около дома Дзгоевых (ул.Коминтерна, 97 – Прим.) стоял танк, за ним несколько человек солдат. Потом смотрю, - танк начал стрелять: он выстрелит и назад, вот так, опять немножко постоит, потом опять стреляет, опять танк назад отдает. И братья мои подбежали, и я кричу: "Смотрите, они из танков по детям стреляют!" А танк стрелял и стрелял… тут ко мне подбежала Эмма и сказала: "Твоя девочка жива! Она в больнице." И я в 16 часов только ларек покинула. Не знаю почему, но посмотрела на большие настенные часы…

Я могу отличить танк от БМП и я видела, как стрелял танк и разлетались окна. Я видела один танк, но он стрелял непрерывно: стреляет и назад отдает, потом опять стреляет, потом назад. И это было непрерывно. Я не считала, сколько раз танк выстрелил."

Свидетель Айдаров Мирослав Сафарбиевич (стр. протокола №№ 1399-1400) – (полковник, начальник Правобережного РОВД в период с 1.09. по 3.09.2004 г.):

"Мой заместитель Дряев, который стоял в оцеплении старшим по ул.Коминтерна, доложил мне, что по школе прямой наводкой стреляет танк… Я слышал танковые залпы.

Мне доложил Дряев, что однозначно стреляли танки. Он это видел, так как сам находился с той стороны, где стояли танки (со стороны ДОСААФ и Спорткомплекса – Прим.).

Мне доложили, что стреляют танки где-то около 15 часов."

Сравнительный анализ показаний официальных лиц, ответственных за проведение контртеррористической операции по освобождению заложников (к ним относятся все официальные лица, перечисленные в разделе 3.1), гражданских лиц из числа заложников и свидетелей, а также сотрудников Правобережного РОВД, стоявших в оцеплении, в том числе находившихся в непосредственной близости от танков Т-72 3.09.2004 года, показывает:

А). Имеет место существенная разница  в показаниях относительно времени суток 3.09.2004 г., когда танки производили выстрелы в здания и корпуса СОШ № 1 г.Беслана, при этом официальные  власти, в разной степени ответственные за проведение и результаты контртеррористической операции,  единодушно утверждают, что в ходе силовых антитеррористических действий использовался только один танк Т-72 (бортовой номер № 325), который поздним вечером после 21.00 с близкого расстояния практически вплотную к корпусу столовой произвел 7 выстрелов по окнам и стенам 1-го этажа столовой, а также по боковой стене и боковым проемам окон, расположенных на южной стене южного флигеля.

Б). В то же самое время свыше 50 человек из числа заложников и свидетелей показали в ходе судебного заседания, что слышали или лично видели танковые выстрелы из всех трех танков, использовавшихся для обеспечения контртеррористической операции именно в дневное время.

Эти показания можно разделить на три условных группы:

первая группа – видели или слышали, как танки стреляли днем практически сразу после того, как в спортивном зале прогремели первые взрывы: обобщенно – с момента первых взрывов до начала третьего дня 3.09.04г.

вторая группа – видели или слышали, как танки стреляли в период времени с 15 часов до   16 часов, но все же ближе к 16 часам.

третья  группа – не видели, но, находясь в столовой, слышали и ощущали мощные взрывы, от которых дрожали стены столовой  и потолок, готовый рухнуть на них.

У некоторых заложников,  которые находились в столовой, сложилось представление, что после одного из выстрелов из танка была выбита внутрь столовой решетка;  это обстоятельство дало возможность части заложников покинуть столовую через первое и шестое окна.

В отличие от официальной версии о том, что две решетки на окнах столовой были сорваны БТР, никто из заложников, находившихся в столовой не упоминает об этом факте. В.Кастуева показала в ходе судебного заседания, что решетку с шестого окна, которая держалась на вбитых в стену гвоздях сорвала она вместе с одной из женщин, стоявших вместе с ней на подоконнике  окна.

Неприятным фактом упоминаемым многими свидетелями и заложниками является факт выстрелов по фасаду столовой, когда в ее окнах на подоконниках стояли заложники – женщины и дети, которые размахивали различного рода кусками материи в знак информации о нахождении в помещении столовой заложников.

Множество противоречий, выявленных в ходе судебного следствия по делу Кулаева о применении танков в момент, когда в школе находились заложники и о возможных смертельных последствиях такого использования  танков, как оружия неизбирательного применения, судом устранено не было.  Более того, суд очевидно проигнорировал выявленные факты  и ни словом не упомянул о них в приговоре. Тем не менее,  более тщательное исследование этих фактов  необходимо для выяснения  истинных обстоятельств гибели заложников, в чьей смерти сейчас считается повинным единственный выживший террорист Кулаев Н.А.

На суде свидетели давали показания о том, что в темноте 4 сентября под светом прожекторов, завалы, образованные в результате  выстрелов танков и огнеметов, расчищали и вывезли на карьер.

Суд не установил причину спешки работников МЧС и прокуратуры.

Мы считаем, что это делалось для сокрытия  выстрелов танков и огнеметов. В приговоре факт зачистки последствий применения тяжелой техники и само применение огнеметов, гранатометов, танков, РШГ со стороны военных не рассматривается. Все оружие в приговоре записано зачастую без дактилоскопической экспертизы на террористов, кроме танков. Их террористам ни как нельзя было записать. И видно, поэтому в приговоре сам факт применения танков не отражается. Все показания о танках, кроме потерпевшей Кесаевой, упущены. И показания  Э.Кесаевой про танки искажены, так как она стояла на самом деле не около ДК, как записано в приговоре, а была в момент начала взрывов у себя дома по улице Коминтерна и оттуда из ларька видела, как стрелял танк. Из ДК нельзя было видеть этот танк, стоящий и стреляющий по школе около дома Дзагоевых.

Как нет в приговоре и показания свидетелей о применении днем по школе танков, БТР.

А между тем на суде много пострадавших и свидетелей говорили о том, что видели или слышали выстрелы танков сразу после первых взрывов.

По приговору выходит, что вооружение было только у террористов, а спасатели шли в школу с голыми руками. Никаких доказательств, что во время стрельбы из танков, огнеметов и гранатометов  рядом с террористами не было живых  заложников, в ходе судебных заседаний добыто не было. Их применение было одной из причин гибели заложников.
Но суд проигнорировал такое противозаконное действие  военных.
Было явное противоречие  между показаниями военных и пострадавших, свидетелей из числа очевидцев событий. Судом не были сопоставлены показания потерпевших, свидетелей, видеоматериалы, фотографии, имеющие доказательную базу о правдивости показаний.

Более того, на суде вызванные для дачи показаний военные, все как один говорили о том, что танками стреляли после 21 часов. Свидетель Данилов Б.Н., командир разведывательной роты : "Я слышал выстрелы из танков только вечером".Свидетель Исаков А.В., командир батальона  : "Я подготовил 4 БТР. Мое подразделение , те кто находился вдоль железной дороги, остались прикрывать органы ФСБ. После 4 часов я передал 4 БТР в подчинение ФСБ. Танки стреляли с наступлением темноты".Свидетель Жогин В.Н., командир роты : "Выстрелы танков слышал, уже темно было".Свидетель Утлов В.В., заместитель командира взвода : "Танки стреляли после 9 часов вечера".

По показаниям  заложницы Кастуевой В. -"Танк стрелял около 16 часов. Я стояла на окне, выстрелили в стену"; по показаниям потерпевшего Савкуева Т.-"по школе стреляли в районе 14.40. Я служил в танковых войсках и могу различить выстрелы из танков"; по показаниям заложницы Токаевой А.-"видела стреляющий танк в сторону школы"; свидетель Гасиев Т.-"Я видела, как дети стояли на окнах и махали занавеской и в этот момент выстрелил танк"; потерпевший Кацанов М.-" С правого коридора подогнали БТР и БТР сделал несколько выстрелов по крыше спортзала" ; заложник  Макиев В.-"В столовую залетел красный шар и ударил об стену, потом еще раз и ударился об решетку и решетку выбило", свидетель Аликов В.- "Танки начали стрелять между 13 и 14 часами".

Суд  не сделал  выводы в приговоре о противоречивости между показаниями заложников и показаниями  военных на суде. Не усомнился в свидетельствах военных, показания же заложников и свидетелей из жителей Беслана  не стал анализировать, как не существенное для правосудия .
Таким образом, в приговоре нарушено равенство сторон, где  явно просматривается "нужность" и "ненужность" показаний согласно первоначальной версии прокуратуры.

И суд оставил вопрос о гибели заложников при применении тяжелой техники открытым. Также поступил суд и с показаниями, касающихся огнеметов и реактивных штурмовых гранатометов. Информация о РШГ полностью отсутствует в материалах дела и в приговоре. (Ходатайство прилагается).

Однако в прокуратуре есть акт изъятия этого грозного оружия. Его нашли жители Беслана в окрестностях школы. Прокуратурой не дана была оценка по этому виду оружия и в материалы дела, акт изъятия не был приложен. Что по нашему мнению является укрывательством улик преступных действий военных .

Характеристика действия РШГ:

"Реактивные штурмовые гранаты РШГ-1 (калибр 105 мм) и РШГ-2 (калибр 73 мм), разработанные специалистами ФГУП "ГНПП "Базальт" с использованием блочномодульного принципа конструирования и производства, наиболее полно отвечают современным требованиям. РШГ-1 с модульной головной частью в термобарическом снаряжении - индивидуальное средство вооружения солдата, обладающее высокой эффективностью кумулятивного, фугасного, осколочного и зажигательного действия одновременно. Дальность прицельной стрельбы - 600 м. Конструкция боевой части запатентована и не имеет мировых аналогов. Реактивная штурмовая граната РШГ-2 также снабжена головной частью в термобарическом снаряжении. Дальность прицельной стрельбы - 350 м. Характерная особенность РШГ-2 - возможность поражения укрытой в инженерных сооружениях живой силы, в том числе находящейся в средствах индивидуальной бронезащиты, даже при непрямом попадании в амбразуру. По оценкам специалистов, этим образцам по критерию "стоимость-эффективность" нет равных в мире."   (По материалам журнала "Военный парад").

Анализ первого взрыва приговор обошел стороной. На суде представителем потерпевших было подано ходатайство о приобщении к протоколу судебных заседаний видеоматериалов событий 1-3 сентября.
Ходатайство удовлетворили, но на самом деле не были показаны все имеющие в прокуратуре видеоматериалы. В частности, запись кассеты с видеоматериалами, сделанными боевиками, была предъявлена на суде не в полной объеме, а лишь в части, где стоит террорист  на кнопке. Что тоже является искажением действительности и укрывательством сведений о трагедии от пострадавших. Это было сделано с целью доведения до потерпевших ложной информации о причинах первого взрыва. В приговоре полностью отсутствует  хронология первых взрывов и не дана экспертная  оценка природе первых и последующих взрывов. В приговоре сказано о первом взрыве, что террористы "привели в действие установленные в спортзале школы самодельные взрывные устройства"  и в результате произошел "подрыв взрывного устройства в спортивном зале школы   1 г.Беслане РСО-А ".

Вот что говорили на суде бывшие заложники. По показаниям потерпевшего Макиева В.Г.-"что-то залетело  с улицы и убило одного террориста"; По показаниям потерпевшей Шербининой- "Взрыв был глухой, я подняла голову и увидела наверху дырку"; по показаниям потерпевшего МисиковаК.-"взрыв был снаружи, потом второй взрыв, это взорвалась мина,   которая была в кольце"; показания потерпевшей Цириховой З.-"произошел взрыв после того, как что-то залетело снаружи, потолок был пробит"; показания потерпевшей Митдзиевой И.- "взрыв произошел неожиданно, как для нас, так и для боевиков"; показания Дауровой М.- "после первого взрыва стал сыпаться потолок, у меня на спине были ожоги"; потерпевшей Агаевой З.-" я услышала какой-то свист, когда я очнулась, то была жуткая жара, как будто меня смолят";  показания потерпевшей Налдикоевой И.-"когда произошел первый взрыв был сильный жар"; показания потерпевшей Азиевой Л.-"раздался взрыв, меня обожгло, все открытые части тела как будто жаром обдало";по показаниям потерпевшей Ханаевой А.-"Я помню вспышку, как будто что-то залетело в зал"; Мамитовой Л.-"произошел взрыв, когда я очнулась, я лежала на полу, у меня жгло спину"; потерпевшая Харебова И.-"могу сказать что террористы сами не были готовы к взрыву"; потерпевший Маликиев А.-"перед взрывом я слышал выстрел"; потерпевшая Авдонина Е.-"я почувствовала горячая волна меня сверху окутала"; заложница Бадоева Н.- "Мы сидели в столовой. Впереди меня стояла женщина и ее  убили с улицы. Тогда они( террористы) поставили другую женщину, как  только она стала в окно и ее убили".
Ставится под сомнение и голословное утверждение прокуратуры об отклеившемся скотче и последующем взрыве. На вопрос свидетелю подполковнику инженерных войск Гаглоеву А.: "Может ли по версии прокуратуры скотч отклеиться и мина взорваться". Свидетеля Гаглоев А. ответил: "Нет, это невозможно. Сейчас взрывчатые вещества стойкие к ударам".

Ходатайство о привлечения в качестве свидетеля полковника, начальника инженерных войск 58-ой армии Б.Набиева, совместно с подполковником тех же войск А.Гаглоевым разминировавшего остатки не взорванных мин суд, не удовлетворил.

Б. Набиев перечислил оружие, которые они взяли как вещественные доказательства в школе журналу "Боевое братство" корреспонденту полковнику  запаса С. Прыганову: "Всего в школе сняли десять самодельных взрывных устройств, четыре мины, разминировали два "пояса шахида", которые тремя способами могли быть приведены в действие: тумблером, чекой гранаты, сигналом с центрального пульта. Кроме того, в школе было обнаружено 24 выстрела к огнемету "Шмель", 18 выстрелов к гранатомету, 23 гранаты РГД, 110 самодельных ручных гранат, два взрывных устройства, замаскированных под радиоприемники, более десяти тысяч патронов и многое другое."

В приговоре не отражено наличие 24 выстрелов к огнемету "Шмель", а суд не дал нам возможность вызвать и убедится в правдивости  высказываний полковника инженерных войск Б.Набиева.

Характеристика действия огнеметов "шмель":Реактивный огнемет "Шмель" одноразового применения:

· прицельная дальность   до 600 м;

· минимальная   20 м;

· масса   12 кг;

· длина   920 мм;

· калибр   93 мм.

Пороховой вышибной заряд выстреливает из герметичного ствола-контейнера капсулу с летучей, легковоспламеняющейся жидкостью. Стрельбу можно вести из помещения (объемом более 60 куб. м). При попадании в цель капсула разрушается, жидкость быстро испаряется, образуя в воздухе гремучую смесь, которую поджигает инициирующий заряд. Объемный взрыв этой маленькой вакуумной бомбы поражает живую силу в помещениях и укрытиях, а также легкобронированную технику термобарически (высокой температурой и ударной волной). Объемный взрыв капсулы РПО-А "по фугасному действию не уступает 122-миллиметровому гаубичному снаряду".

В приговоре полностью исключен сам факт применения огнеметов ЦСН ФСБ РФ по спортзалу.

Кроме этого в приговоре перечисляются вооружение, которое боевики привезли с собой боеприпасы, которые были обнаружены в помещениях школы, "для успешной реализации своих преступных намерений руководители банды снабдили ее членов ручными противопехотными огнеметами РПО-А "Шмель"."

Например, в помещениях школы, находились "части реактивных двигателей РНДСИ, ручные противопехотные огнеметы РПО-А "шмель",отработавшие корпуса вышибной двигательной установки огнемета "шмель"- 4штуки", крышка от огнемета "шмель",репер от отработавшей капсулы огнемета "шмель". Судом не расследовано доказательная база о принадлежности огнемета "Шмель" какой-либо воинской части.  По причине присутствия частей огнеметов они зачислены  террористам.
По показаниям свидетелей такой вид оружия огнемет "шмель" был на вооружении у ЦСН ФСБ РФ, который принимал участие в освобождении заложников.

По показаниям свидетеля Хачирова Ч.-"3сентября утром, подьехала спецслужба, с машины стали выгружать РПО и поднимать наверх. Оружия было примерно 20 штук.Они стреляли по школе"; по показаниям свидетеля ФриеваС.-"Я находился на крыше дома 39 . Там было 5 бойцов, они были в касках.Они и бойцы говорили между собой, что стреляют из "Шмелей"";
По показаниям Биджелова Р.-"оцепление не стреляло, стреляли спецслужбы по школе";

По показаниям свидетеля Хадикова А.-"Я видел как с крыши пристройки было произведено несколько выстрелов примерно во втором часе"; свидетель Караев А.-"Я видел как стреляли по школе гранатометами".
 Применение "шмелей" по спортзалу вызвал массовую гибель людей. Этим  мы объясняем обугливание 116 заложников в спортзале. В приговоре нет объяснений  этому факту.

Нет заключений экспертов, кроме характеристик, носящий описательный характер: названия орудия, заводского номера и года производства.  Что касается частей "Шмели", то в приговоре нет даже описательной характеристики.

Как перечисленное в приговоре оружие попало к террористам, кроме того, что "получили от руководителей банды с целью дальнейшего использования" судом не установлено. Не установлено доказательно кто спланировал данную террористическую акцию, кроме заявлений  самого Ш.Басаева и показания Н.Кулаева, кто подготовил, осуществил вербовку, вооружение, обучение и финансирование данной группы.  Ответы на эти вопросы  помогли бы выявить пособников у террористом, помогли бы предотвратить  снабжение боевиков оружием.

Ни следствием, ни судебным расследованием не были предприняты эти важные меры по предотвращению трагедий. Что  является примером поверхностного расследования в  трагедии преступных действий боевиков, в том числе Кулаева.

В приговоре сказано: "в период с 1 по 3 сентября 2004 года, находясь в здании школы  1 г.Беслана Кулаев Н.А. и другие члены банды Хучбарова Р.Т., реализуя преступный умысел, направленный на лишение жизни находившихся в окрестностях школы граждан, произвели в них множество выстрелов из имеющихся у них огнестрельное оружия. В результате указанных действий Кулаева Н.А.и других членов банды 1 сентября 2004года получили повреждения" заложники.  Перечисление повреждений носит описательный характер. Всем заложникам делали для оценки полученного повреждения судебно-медицинскую экспертизу. Но ни одному из погибших или раненных заложников не была проведена баллистическая экспертиза. Только после баллистической экспертизы можно было сделать доказательно выводы, от какого именно оружия погибли или получили ранения заложники и спасатели.

Пострадавшие вправе знать все доказательства о причинах гибели их близких, а не предполагать, как было сделано в приговоре. Но следствием не проведена, а  судом не было сказано ничего про отсутствие в материалах дела данных о баллистической экспертизе, без которых нельзя делать выводы о том  кто виновен в смерти персонально каждого погибшего из 331 человек.
На суде по показаниям свидетелей и потерпевших, а также министра МЧС Б.Дзгоева, что пожарники приехали тушить без необходимой экипировки и по этой причине два часа пятнадцать минут  пожар, который начался почти в 13часов 05минут, не был вовремя потушен, и по этой причине  много заложников сгорело заживо. Но суд и на этот факт закрыл глаза и в приговоре не отразил.

Не понятно,  почему два дня официальная пресса, министр МВД, пресс-секретарь президента РСО-А  распространяли лживую информацию о количестве заложников.

Ответственность за намеренно лживую информацию о заложниках, по мнению Северо-Осетинской комиссии С.Кесаева, несут представители федерального центра: сотрудник администрации президента, заместитель пресс-секретаря президента РФ А.Громова, Д.Песков и заместитель директора ДИП "Вести" Петр Васильев.

Эту же информацию подтверждает доклад парламентской комиссии А.Торшина: "Когда журналисты 1 сентября 2004 г. стали выходить в эфир с неофициальной информацией о числе заложников, то контакты с журналистами были возложены на министра МВД Осетии Дзантиева, начальника УФСБ Андреева и пресс-секретаря Дзасохова Льва Дзугаева. Через представителя администрации президента РФ Пескова Д.С. было обеспечено регулярное доведение информации до СМИ."

Мы в своих ходатайствах вызывали А.Громова, Д.Пескова, П. Васильева в суд для дачи показаний, но суд отклонил за ненадобностью их  показаний.

Именно ложь о числе заложников, "фильтровавшаяся" этими людьми, привела к агрессивному поведению боевиков и расстрелу людей. После того, как боевики услышали, что СМИ распространяют официальную версию о числе заложников - 354 человека, они перестали давать заложникам воду. Террористы хотели отпустить детей до семи лет, но после оглашения цифры 354,отказались освобождать. И эта лживая информация  стала причиной страданий, а возможно, гибели части заложников.

По показаниям потерпевшей  Власовой С.-"Ходов (террорист) говорил, что раз передают, что нас 354 человек, то они и оставят 354 человек, а остальных убьют"; по показаниям потерпевшего ФидароваС.-"Террористы сказали, что передают число заложников 354 человек, а что тогда делать с остальными, мы будем вас расстреливать"; по показаниям потерпевшей Агаевой З.-"когда передали, что нас 354 человек, боевики просто озверели"; по показаниям потерпевшей Азиевой Л.-"после информации о 354 человек, они детям в туалет не разрешали
выходить".

Но суд не счел  в действиях Дзугаева, пресс-секретаря Дзасохова, озвучившего количество заложников-354, преступное действие. Судья вместе с прокуратурой ссылался, что это к Кулаеву не относится. И в приговоре нет правовой оценки этой лживой информации. Как будто ее и не было.

На ходатайства и представителя потерпевших и самих потерпевших вызвать и заслушать показания Р. Аушева, Аслаханова - советника президента РФ, суд неоднократно и необоснованно отвечал отказом, не мотивируя его. Аушев проходил по делу как свидетель обвинения, но суд не обеспечил его явку, сфальсифицировав 12 повесток, якобы посланных Аушеву.

Мы в своих ходатайствах говорили, что Аушев лично связался с нами и просил выслать ему повестку, так как он  получил только одну повестку, но не приехал, так как тогда болел (ходатайство прилагается).
Суд отказал нам и не послал дополнительную повестку Аушеву. Прокурор Черчесов заверил суд, что у него "есть 12 расписок о получении повесток Аушевым, и те доказательства, которые были исследованы в суде, они достаточны для обвинения Кулаева".

Суд поддержал заявление Черчесова и тем самым нарушил наше право заслушать Аушева и задать ему интересующие нас вопросы.
По показаниям свидетелей видно ,что командовал тяжелой техникой и огнеметами руководитель ЦСН ФСБ РФ Тихонов, консультировали его генералы Анисимов и Проничев. На наши ходатайства о вызове этих и других важных в данном деле свидетелей( ходатайства прилагаются) суд не мотивированно отказывал.

Кроме этого, замгенпрокурора Н.Шепель, на суде при отказе о вызове Тихонова аргументировал тем, что "действия спецслужб будут проверятся спецслужбами и будет дана оценка". То есть, не суд дает по Н.Шепелю правовую оценку действиям спецслужб в Бесланской трагедии, а сами спецслужбы и что " в части работы ЦСН у нас секретная информация, отчет о действиях спецслужб, о  том, кто где находился и какую операцию выполнял. И поэтому мы не можем его (Тихонова) допросить. Я неоднократно заявлял, что все, что можно будет донести до сведения о причинах этого преступления будет в той мере, в которой оно может подлежать гласности, будет доведено".

То есть на данном суде прокуратурой обозначилась граница возможности установления истины, а все остальное для нас, пострадавших -секрет. Судья согласился с такими доводами прокурора Н.Шепеля. Тем самым нарушил наше право на объективное расследование и препятствовал тому,  чтобы пострадавшие  узнали  всю правду о гибели своих близких.
 Так и не выяснено причины, на основании которых генерал ЦСН ФСБ РФ Тихонов перебросил часть спецсназа "Альфа" и "Вымпел" за 50 км от Беслана.

Поэтому  на начало первых взрывов большая часть спецназа не смогли вовремя выполнить свой профессиональный долг и начали спасать заложников через 40 минут после первых взрывов. Это также стоило жизни многим заложникам и самим  спасателям спецназа и  из числа жителей РСО-А.

Но в приговоре это также было упущено и тем самым искажены хронология событий и не дана оценка этому вопиющему непрофессионализму генералов, в том числе Тихонова, как одной из причин гибели людей. На основании заключения парламентской комиссии РСО - А по расследованию причин и последствий теракта С.Кесаева , к штурму школы привлекались танки 58- ой армии  и несколько БТР-ов, которые были переподчинены руководству спец. операции, т.е. представителю ФСБ РФ, израсходовала военными более 7000 патрон к стрелковому оружию, 7 снарядов для танка, 10 выстрелов для ручного гранатомета и 9 выстрелов для огнемета. Все это было использовано с нарушением правил и мер безопасности в направлении школы, где находились более тысячи заложников. В судебных заседаниях было установлено имя должностного лица, под руководством которого было использовано такое количество боеприпасов. Даже пожарниками командовал он, Тихонов. По показаниям свидетеля , министра МЧС РСО-А Дзгоев Б.-"Я был прямо в штабе генерала Тихонова. Прямо рядом с ним стоял и
говорил, что надо ехать и тушить пожар. Он мне сказал : "Ждите команду"". По показаниям свидетеля руководителя ФСБ РИ КоряковаС.-"Тихонов прибыл с подразделением спецназначения, Проничев, с учетом его опыта службы давал консультации".

Руководитель ФСБ РСО-А Андреев :  "Решение о применение танков, о стрельбе из танков, принимал руководитель центра ЦСН. С момента начала операции все силы выполняли только его приказы. О применении стрельбы  из гранатометов и огнеметов, это штатное вооружение центра специального назначения, и его  применение входит в компетенцию руководителя этого центра. Я не мог вмешиваться в его приказы, куда стрелять, как стрелять и чем стрелять". Это заместитель директора ФСБ начальник ЦСН ФСБ РФ Тихонов А.И. Но мы как пострадавшие так и не смогли заслушать его показания. Мы, как оказалось в суде, не имели на это право. Тихонов защищен и засекречен и перед нами не несет никакой ответственности. Равно как и все другие генералы, консультировавшие Тихонова. Как сказал Дзасохов на суде "глава государства направил сюда людей. Это Проничев, Анисимов, Паньков, Яковлев-представитель президента по ЮФО, Внуков- командующий военным округом внутренних войск".  И их показания мы не заслушали на суде, как потерпевшая сторона. Суд не дал нам такой возможности. (Ходатайства прилагаются) Наши ходатайства отклоняли на основании, как говорил Н.Шепель: "это к делу Кулаева не относится", "нет  необходимости в их допросе в рамках дела по Кулаеву, на объем обвинения Кулаева показания этих свидетелей никоем образом не влияет". Тогда на основании чего составлялся список свидетелей, часть из которых не знала, что сказать ни по делу Кулаева, ни по отношении к теракту вообще. Например, такие свидетели как свидетель обвинения Бадоев С.-на вопрос : "Где вы были с 1 по3 сенября. И что-нибудь видели" Ответил : "Я находился за оцеплением. Ничего не видел";

Свидетель Авсанов А. : "Я находился дома. Чем бред слушать, лучше дома сидеть";

Свидетель Качмазов Д. : "В тот день я на похоронах был. Когда начались взрывы, побежал в больницу".

В конце суда прокуратурой было принято несколько раз подаваемое ходатайство в отношении вызова в суд Тихонова. После нескольких отклонений, ходатайство было принято. Но на  следующее заседание судья зачитал бумагу от ЦСН ФСБ РФ, где говорилось о засекреченности Тихонова. Сам текст на суде был зачитан, а в протоколе его нет. Выходит человек, о командовании боевыми действиями которого говорили на суде военные, Соболев, Андреев, Дзасохов, Кесаев в своем докладе, на вооружении которого были огнеметы, РШГ, и который применил эти запрещенные по заложникам оружие в том числе и танки, не дал показания на суде. Основанием стала справка из своего же ЦСН ФСБ РФ о своей засекреченности. И суд это принял как законное основание для отказа пострадавшим в праве заслушать показания Тихонова. И приписал в приговоре без доказательной базы все использованные тубусы огнеметов, гранатометов, в арсенал террористов: "гранатометы РПГ 7В, ручные противотанковые гранатометы РПГ-26 "Аглень", ручные противотанковые огнеметы РПО-А "Шмель",противотанковые гранаты кумулятивного действия П-7Г, противотанковые гранаты РПГ-26,РПГ-27,штатные гранаты РГД-5,штатные гранаты Ф-1,ручные кумулятивные гранаты РКГ-3М,реактивные дымовые гранаты РПД-2". Так, поверхностно, не вникая в действия военных, не вызывая, а тем самым, защищая высокопоставленных свидетелей-генералов, судья причислил все вооружение военных  террористам.

В приговоре не освещены в полном объеме требования террористов:
"члены банды выдвинули требования представителям власти об освобождении из мест лишения свободы лиц привлеченных к уголовной ответственности за совершение особо тяжких преступлений на территориях субьектов РФ в регионе Северного Кавказа, выводе подразделений Федеральных сил РФ с территории Чеченской республики и других антиконституционные требования". Требование о вызове террористами 4 высокопоставленных лиц, в приговоре не приведен.

В докладе председателя парламентской комиссии Торшина сказано, что требование об одновременном прибытии в школу Дзасохова, Рошаля, Зязикова и Аслаханова было отклонено. Такое решение стоило жизни заложникам, но кем  отклонено, судом не было выяснено.Не захотел выяснять суд и причину неявку Зязикова и Аслаханова в школу по требованию террористов. Ходатайства об их явке в суд отклонялись.( Ходатайства прилагается) Прокуратура,  в частности М.Семисынова просила отклонить данное ходатайство: "Если потерпевшая считает, что они должны быть допрошены, то на этот случай есть закон. Пусть она (потерпевшая Кесаева) приведет их и скажет: "Вот эти свидетели. Я прошу допросить их в качестве свидетелей. Они находятся там, за дверью"".
Так нам в ультимативной форме предлагалось самим доставить советника президента РФ, генералов, министров. В то время как свидетелей по обвинению таких как Аушев и Гуцериев они, обладают  всей полнотой власти, "не смогли " найти.

Судом так и не установлено, по какой причине на переговоры не пришли все четверо требуемых:Дзасохов,Рошаль,Аслаханов,Зязиков.
 Дзасохову как выяснилось, генерал Паньков не разрешил идти на переговоры, грозился арестом.По показаниям Дзасохова: «У террористической группы с самого начала было одно требование» Рошаль вел переговоры на свободную, лично им выбранную тему. Аслаханов и Зязиков по неустановленным причинам в Беслан вовремя не прибыли. Террористы требовали вывода войск из Чечни. Об этом было сказано в записке, вынесенной  из школы 2сентября Аушевым А. а подписью Ш. Басаева. Вел   переговоры единственный профессиональный переговорщик  Зангионов, который не знал о требованиях террористов: « Андреев сказал, что они(террористы) требуют четверых, если мне память не изменяет: Аслаханова, Рошаля, Зязикова и Дзасохова. Или может быть Аслаханова не было. Я вот эту деталь немножко не помню». С переговорщиком Зангионовым был : «Со мной рядом, был такой же переговорщик из центрального аппарата ФСБ России, . Психолог. Переговорщик. Он имеет опыт работы.

- А как вы с ним общались? Как его имя?

- Андрей.

- Это кличка?

- Я не знаю, кличка ли это. Но он так представился». Но  ни следствием, ни на суде не установлены  личности всех переговорщиков. И причину того, почему переговорщики не знали всех требований террористов.

Самое решающий период  трех  трагических дней- это с 12.00 по 14.00 часов 3сентября 2004года. По показаниям Дзасохова : «»

свидетели на суде показывали, что была реальная возможность 

Нежелание вести переговоры отрицательно сказалось на отношении террористов к заложникам, повлияло на здоровье многих из них, а потом и на их судьбу. Все больше убеждаясь, что обсуждать их требования никто не намерен, и общение с ними сводится только к просьбам об обеспечении заложников водой и продовольствием, об освобождении малолетних и немощных, боевики еще более ужесточили режим содержания заложников. Жертвы теракта стали появляться еще задолго до взрывов в спортзале уже на второй день после захвата многие дети были на грани жизни и смерти, взрослые обессилили, стали терять сознание из-за жутких условий, недостатка пищи и воды, воздуха. И эти обстоятельства  тоже стали  одной из причин гибели заложников, про которую ничего не сказано в приговоре. И в тоже время Аушев вывел 26 заложников, что говорит о том, что с террористами договориться можно было.

Пострадавшим ни прокуратурой, ни судом  так и не было предоставлена  запись переговоров с террористами.

В ходе судебных заседаний заявлялось ходатайство о предоставлении всех аудиозаписи о переговорах с террористами. Ходатайство удовлетворили. Но предоставили в суде только переговоры террористов между собой. Переговоры террористов с переговорщиками Рошалем, Зангионовым, Гуцериевым и другие лицами из ОШ на суд не предоставили, так как

Н. Шепель сказал: "Часть записей есть, но засекречены, и мы их анализируем. Это к делу Кулаева не относится". Суд поддержал прокурора, нарушил ранее принятое решение о предоставлении аудиозаписи. Что же относится к делу Кулаева? Показания Бердиковой- потерпевшей, которая "видела его и он её бил". Правда на суде, когда завели для дачи показаний уже осужденного другим судом боевика Ганеева, та же Бердикова кричала, что "знает его, он был в школе". А ведь Ганеева  Бердикова  не могла видеть, так как он уже три года отбывает наказание по своему сроку. Таким образом суд принимал во внимание показания одних потерпевших, но отклонял десятки других ,свидетельствующих о гибели заложников и о вине военных.
То есть, прокуратура и суд заняли позицию, не вдаваясь в подробности и не взирая на факты, нарушая права и доступ пострадавших к расследованию, к показаниям свидетелей, придерживаться версии прокуратуры, что только террористы  виновны  в гибели заложников.

В приговоре приводятся показания только тех, кто обвиняет террористов или той части показаний, которая свидетельствует о преступных действиях террористов. Они, конечно, виноваты. Но куда делись многочисленные показания  о преступлениях  военных перед заложниками? Их в приговоре нет.

5. Суд ограничил права участников уголовного судопроизводства, что повлияло на постановление законного и обоснованного приговора.

Потерпевшая Э.Кесаева неоднократно заявляла ходатайство о вызове в суд в качестве свидетелей лиц, имеющих непосредственное отношение к рассматриваемому делу: членов оперативного штаба; лиц, участвовавших в переговорах; лиц, в чьи должностные обязанности на момент теракта входила охрана границ, борьба с терроризмом. А именно:

Гайденко, начальника ФСБ Правобережного района

Уртаева, Главу администрации Правобережного района

Габуева, мэра г. Беслана

Сикоева, заметителя министра МВД РСО-Алания

Тихонова, генерала ФСБ, руководителя ЦСН РФ, заместителя руководителя оперативного штаба

Проничева, заметителя директора ФСБ

Анисимова, заметсителя директора ФСБ

Калоева, главу ФСБ ЮФО

Аслаханова, советника Президента РФ

Гуцериева, предпринимателя

Рошаля, детского врача, участвовавшего в переговорах с террористами

Валгасова, муфтия РСО-Алания, участвовавшего в переговорах с террористами

Кодзоеву, жену Кодзоева, которую привозили якобы для переговоров с мужем, находящимся среди террористов в школе

Карякова, генерала-майора, члена оперативного штаба

Внукова, генерала-лейтенанта, члена оперативного штаба

Васильева, заместителя директора департамента информационной программы «Вести», члена оперативного штаба

Панькова, заместителя директора ФСБ

Шойгу, министра МЧС

Громова, сотрудника администрации Президента

Пескова, заместителя пресс-секретаря президента РФ.

Все эти лица неоднократно упоминались в судебных показаниях потерпевших и свидетелей и их показания могли иметь значение по уголовному делу.

Данное ходатайство заявлялось на заседании 20 декабря (стр.1568-1569) и было отклонено Председательствующим (стр. 1570)

Данное ходатайство заявлялось на заседании 22 декабря (стр. 1588-1589) и было отклонено Председательствующим (стр. 1589)

Данное ходатайство заявлялось на заседании 27 декабря (стр. 1649-1650) и было отклонено Председательствующим (стр. 1651)

Данное ходатайство заявлялось на заседании 19 января (стр. 1778 -1781) и было отклонено Председательствующим (стр. 1779, 1781, 1782)

Данное ходатайство заявлялось на заседании 7 февраля (стр. 1928) и было отклонено Председательствующим (стр. 1929)

Таким образом права потерпевшей Э.Кесаевой были ограничены гарантированными правами потерпевшего, прописанными УПК РФ, что повлияло по постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. Данное обстоятельство согласно ч. 1 ст. 381 является основанием для отмены или изменение судебного решения судом кассационной инстанции.

Кроме того, отклоняя ходатайства, председательствующий не обосновывал отклонение новыми данными, полученными в ходе судебного разбирательства.

Потерпевшая Э.Кесаева неоднократно заявляла ходатайства с требованием ознакомить потерпевших с протоколом судебного заседания.

Об отказе в предоставлении протоколов судебного заседания говорилось также в ходатайстве Э.Кесаевой, заявленном на заседании 24 января 2006 года. (стр. 1797)

На судебном заседании 2 февраля 2006 года потерпевшей Э.Кесаевой было заявлено ходатайство о представлении потерпевшим протоколов судебных заседаний для ознакомления (стр. 1894). Председательствующий удовлетворил это ходатайство (стр. 1895), разрешив знакомиться с протоколами судебного заседания по частям по мере его изготовления, но оно так и не было реализовано, то есть потерпевшей Кесаевой и другим не была предоставлена возможность знакомиться с протоколами. Это нарушает требования, прописанные в п. 6 ст. 259 УПК РФ.

Судебные протоколы потерпевшая Кесаева получила только после окончания процесса и вынесения приговора, 18 июля 2006 года. Кроме того, в протоколах судебных заседаний отражены не соответствующие действительности данные о том, что председательствующий в начале каждого судебного заседания предоставлял потерпевшим возможность (право) знакомиться с протоколами судебного заседания и отказы потерпевших от ознакомления.  

На судебном заседании 31 января 2006 года потерпевшей Э.Кесаевой было заявлено ходатайство о вызове в суд свидетелей Тихонова и Рошаля (стр. 1891) Председательствующий удовлетворил это ходатайство (стр. 1891). Свидетель Рошаль явился на заседание 7 февраля 2006 г., а в отношении свидетеля Тихонова была зачитана телеграмма из ЦСН ФСБ РФ  (стр. 1926) о том, что явка Тихонова на судебное заседание «не представляется возможным» в  связи с тем, что «ЦСН ФСБ осуществляет функции по борьбе с терроризмом, что требует полной зашифровки личного состава. В соответствии с федеральным законом РФ от 12 августа 95 года, служебная деятельность указанного подразделения осуществляется на негласной основе. Кроме того, персонифицированные сведения о сотрудниках ЦСН составляют государственную тайну, так как являются объектом первоначальных устремлений террористических организаций.». Однако личность Тихонова уже была известна участникам уголовного процесса, его персонифицированные данные суд не испрашивал, а вызывал на допрос конкретного гражданина. Федеральный Закон на который сослались в ЦСН ФСБ не дает права Тихонову таким образом уклониться от явки по вызову суда. Суд фактически удовлетворился не основанной на Законе формальной отпиской и не принял реальных мер предусмотренных УПК РФ для явки свидетеля в суд.

Кроме того, п. 5 ст. 278 УПК РФ дает возможность обеспечить безопасность свидетеля, провести его допрос в условиях, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками судебного разбирательства, о чем суд мог вынести определение или постановление.

Несоблюдения процедур судопроизводства существенным образом повлияло на постановление законного и обоснованного приговора.

Мы, пострадавшие, подали в ходе судебных заседаний отвод судье Агузарову и прокурорам Н.Шепелю,М.Семисыновой, Т.Черчесову.(Жалоба прилагается).

Нашу жалобу мы отправили в Верховный суд РФ. На время рассмотрения нашей жалобы в связи невозможностью  в данном составе провести объективное судебное  расследование, мы попросили приостановить судебные заседания.

Наше заявление отклонили и суд продолжил заседания по старому сценарию: игнорирование и уход от независимого расследование, что и привело к приговору, который не отражает действительный ход событий и фактов. Ответ на нашу жалобу из Верховного суда РФ мы не получили.
Кроме того, в ходе судебных заседаний мы неоднократно устно подавали ходатайство о возможности ознакомления нас дополнительно с материалами дела, в частности со свидетельскими показаниями. (Ходатайство прилагается). По протоколу судебного заседания за 31 января 2006года о предоставлении копии с материалов дела ст. 189-190,191-194т.94 ходатайство было удовлетворено, но, доказательством этому стенограммы судебного заседания, судьей это ходатайство было отклонено. Опять-таки, было  сфабриковано удовлетворение этого ходатайства в официальном протоколе. В итоге, за десять месяцев мы, как потерпевшие, так и не смогли, несмотря на  необходимость во время хода судебных заседаний, работать с материалами дела. Нам отказывали, мотивируя тем, что мы уже знакомились с ними до суда. Но справедливости ради надо отметить, что при ознакомлении с материалами дела мы не имели своего адвоката и не знали, что можем снять копии всех интересующих нас сведений. Кроме этого суд не  учел психологическое состояние здоровья потерпевших, из-за не большего срока давности трагедии. По этой причине наше ознакомление с материалами дела было поверхностным, мы не знали, что больше такой возможности у нас не будет.

Помимо материалов дела препятствия были и в ознакомлении с протоколом судебного заседания  по мере их изготовления. Мы подавали неоднократно устные ходатайства. На суде отклоняли наши ходатайства. Это видно по стенограммам суда. Или судья ссылался на то, что они еще не готовы. Наконец, к концу судебных заседаний, поняв, что нас обманывают, мы подали письменное ходатайство об ознакомлении нас с протоколами.

( ходатайство прилагается). Ходатайство приняли, а на следующее судебное заседание суд перешел к прениям.

Только 18 июля 2006года нами все-таки были получены  протоколы, уплатив за них пошлину в размере двух тысяч десяти рублей. Свои устные ходатайства касающиеся предоставления  материалов дела и протоколов судебного заседания, в большинстве своем, мы не нашли в протоколе судебного заседания. Равно как и письменные ходатайства. Данные об этом находятся в замечаниях по протоколу судебного заседания. Такая фальсификация судебных решений объясняет, почему суд в ходе судебных заседаний так и не предоставил нам  части протокола судебных заседаний по мере его изготовления. Лишь на одном судебном заседании согласно официальному протоколу судебного заседания за 2 февраля 2006 года одно из ходатайств  занесено в протокол. И суд удовлетворил его "предоставлять нам части протокола по мере его изготовления".Но нам его не дали, секретарь сослался на не готовность ни одной его части. Поэтому мы 7 февраля вновь подали, но уже письменное ходатайство о предоставлении нам копии протоколов. Но это ходатайство не было отражено в протоколе.(Ходатайство прилагается.)

В официальном  протоколе суд  сфальсифицировал предоставление возможности ознакомления потерпевших с частями протоколов судебного заседания с начала суда жирным шрифтом. Видно для весомости данной фальсификации.

Так для чего мы тогда до конца суда подавали ходатайства, если нам давали такую возможность?!  

А 9 февраля суд перешел к прениям. Перешел с нарушениями закона, без соблюдения ст. 291 УПК РФ. В официальном протоколе судья якобы спрашивает о том,  кто еще желает дополнить судебное следствие. Но прения начались неожиданно для потерпевших.

Пострадавшие подали ходатайство (Ходатайство прилагается) и сразу после обсуждения, не давая высказаться всем желающим, судья без предупреждения перешел к прениям. Для потерпевших это было неожиданностью. Не все потерпевшие  успели высказать свои дополнения и подать  ходатайства.
По показаниям  многочисленных свидетелей и потерпевших, вина должностных лиц очевидна.

Но судом было проигнорировано требование п.4 ст.29 УПК РФ, где говорится, что если при судебном рассмотрении уголовного дела будут выявлены обстоятельства, способствующие совершению преступления, нарушения прав и свобод граждан, то суд вправе вынести  частное определение или постановление в отношении виновных должностных лиц, что сделано судом не было.

Суд, располагая неопровержимыми доказательствами о неисполнении должностными лицами своих функциональных обязанностей, означающих их бездействие, которое характеризуется непринятием  мер по службе, не совершением  конкретных действий, входящих в круг полномочий указанных выше лиц,  не определил степень их вины в данной трагедии. Без этого определения  и отделения  вины должностных лиц от вины террористов, приговор по данному делу не может быть справедливым и отражающим  правду о действиях и намерениях террористов. Этого сделано не было.

6. Нарушение в отношении потерпевших статьи 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Потерпевшие по данному делу, являющиеся жертвами этой трагедии и родственниками погибших, считают, что в отношении них было допущено нарушение положения статьи 2 «Право на жизнь» Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Статья 2 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод гласит:

«1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни иначе как во исполнение смертного приговора, вынесенного судом за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящее статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

с) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа».

5 мая 1998 года Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод вступила в действие в отношении Российской Федерации, которая, в силу этого, приняла на себя обязательства соблюдать права человека, гарантированные Конвенцией.

В развитие этих положений, Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 10 октября 2003 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» указал, что Российская Федерация, как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод, признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции (пункт 10 постановления).

Таким образом, власти Российской Федерации по статье 2 Конвенции, гарантирующей право на жизнь, несут обязательства, гарантированные Конвенцией. Среди этих обязательств следует выделить негативные, позитивные и процедурные.

Негативный аспект права на жизнь состоит в том, что никто не может быть умышленно лишен жизни в результате действий представителей государства, кроме случаев, особо предусмотренных Конвенцией.

Позитивные обязательства состоят в том, что государство должно принимать меры для охраны жизни людей в рамках своей юрисдикции.

Процессуальные обязательства, которые можно также отнести к позитивным обязательствам, обязывают государство провести эффективное официальное расследование гибели людей.

Потерпевшие считают, что в данном деле государством были нарушены все вышеперечисленные обязательства.

Потерпевшие убеждены, что целью разбирательства по данному делу, включая досудебную и судебную часть процесса, было «списать» всю вину в происшедшей трагедии на одного человека и вывести из под ответственности всех других лиц, виновных в гибели потерпевших. Такая позиция публичных властей государства не отвечает целям уголовного судопроизводства, а также выполнению государством своих негативных, позитивных и процессуальных обязательств по статье 2 Конвенции.

· Нарушение статьи 2 Конвенции – «право на жизнь» с точки зрения негативного аспекта этого права – обязательства не лишения жизни.

 Нарушение данного права заключалось в том, что властями не были предприняты адекватные меры по минимизации потерь, в частности, связанные с эффективным ведением переговоров, имеющих своей целью освобождение максимального числа заложников.

Потерпевшие считают, что если бы не было допущено главного просчета, неизвестно кем санкционированного первого взрыва, то не было бы столь большого количества убитых заложников и не было бы всех трагических последствий штурма.

Большая группа людей, примерно половина из всех погибших, погибли в результате первого взрыва, и об этом свидетельствуют показания допрошенных лиц и проведенные по делу судебно-медицинские экспертизы. Данные обстоятельства были убедительно установлены в ходе разбирательства, однако полностью проигнорированы судом, с тем, чтобы не дать этой теме найти своего объективного отражения в приговоре.

Факт взрыва, с которого начался штурм школы, и послуживший причиной смерти большого количества людей, по сути был доказан в ходе судебного разбирательства, что подтверждается многочисленными показаниями свидетелей, приведенными в данной жалобе. Однако этот факт суд не пожелал признать установленным и зафиксировать в приговоре.

Кроме того, гибель большой группы людей явилась прямым следствием реакции террористов на первый штурм. И хотя трудно предполагать все возможные пути разрешения этой ситуации с захватом заложников при другом развитии событий, но очевидно, что этот путь, избранный неустановленными руководителями оперативного щтаба, привел ни к минимизации потерь, а к гибели многочисленной группы заложников, а другая группа погибла как следствие противостояния террористов и лиц, организовавших штурм. В результате этих действий погибли дети, родители и педагоги.

Потерпевшим по делу не был обеспечен эффективный способ защиты их прав. Потерпевшим не был обеспечен доступ к важным материалам дела, касающимся их родственников.

Многие ходатайства потерпевших об установлении обстоятельств и закреплении доказательств были проигнорированы как следствием, так и судом.

• Нарушение статьи 2 Конвенции – «право на жизнь» в части необеспечения позитивных обязательств государства по защите и сохранению жизни всеми имеющимися в государстве средствами.

2.1. Следует отметить, что изначально власти не обеспечили безопасность людей, не предотвратили захват школы и проникновение в здание вооруженных боевиков. То есть вся система правоохранительных мер дала сбой, проявила свою недейственность, а превентивная деятельность государственных органов охраны порядка оказалась неэффективной.

2.2. После захвата заложников власти не считали необходимым обеспечить сохранение жизней максимального числа людей путем компромисса в процессе переговоров, использовать любые другие возможности для сохранения жизни заложников.

2.3. Предпринимая штурм, власти действовали без сбалансированного учета возможных негативных последствий для жизни людей, применив взрыв, который с неизбежностью повлек смерть большого количества заложников. Потерпевшие утверждают, что при этом задача освобождения заложников не являлась приоритетной.

2.4. Потерпевшие считают, что власти не организовали надлежащего расследования обстоятельств трагедии. Проведенным расследованием и судебным разбирательством за два года достоверно не установлены все обстоятельства, приведшие к трагедии. Также не установлены должностные лица, принимавшие решения о проведении штурма. Вся вина возложена на одного человека.

Ни следствием, ни судом не было предпринято мер по выявлению всех виновных и их наказанию. Для этого надо было бы установить действительные обстоятельства дела. Суд рассмотрел дело именно таким образом, чтобы списать все потери только на террористов (которые безусловно виновны), но степень виновности других лиц вообще судом не была надлежащим образом определена.

Потерпевшие утверждают, что действительные обстоятельства смерти их родных и близких следствием так и не были установлены. Все виновные лица не были привлечены к ответственности и не понесли должного наказания.

· Нарушение статьи 2 Конвенции – «право на жизнь» в части необеспечения процессуальных гарантий при производстве следствия и в суде с эффективным доступом потерпевших к материалам расследования.

Нарушение процессуального аспекта права на жизнь в данном деле произошло в связи с тем, что потерпевшие в ходе предварительного следствия не имели эффективного доступа к материалам дела в той мере, чтобы обеспечить необходимую защиту своих законных интересов, как предусмотрено по практике Европейского Суда по правам человека.

Множество ходатайств потерпевших не были рассмотрены в ходе расследования, а в дальнейшем оставлены без удовлетворения и судом.

Потерпевшие полагают, что позиция суда, отстраненная от тщательного выяснения и установления действительных обстоятельств трагедии и отраженная в приговоре, в дальнейшем позволит затушевать истинный характер этого дела.  Потерпевшие считают абсолютно недопустимым вступление в законную силу приговора, основанного на недействительных обстоятельствах дела, который в свою очередь будет иметь силу преюдиции ко всем последующим решениям, принимаемым относительно этой трагедии.

• Нарушение статьи 8 Конвенции – «право на защиту частной и семейной жизни», в части непредотвращения излишних страданий родственников погибших и даже причинения им дополнительных моральных страданий в той части, какому обращению со стороны государства они подверглись.

То, как происходит расследование теракта в Беслане, заставляет бывших заложников и потерпевших испытавать постоянный  стресс, возникающий от бессилия что-либо доказать следствию.  Все время, что ведется расследование, к свидетельствам заложников не только не прислушивались,  но даже запугивали и делали все, чтобы люди замолчали. Так, например, потерпевшая Инга Басаева-Чеджемова  на суде по обвиненным в халатности сотрудникам Правобережного РОВД  заявила, что когда на предварительном следствии пыталась  дать показания, расходящие с официальной версией, замгенпрокура В. Колесников сказал ей: «У вас фамилия известная. Басаева. Вы сами-то не боитесь?».  Потерпевший К. Дзарасов признался на суде по Н. Кулаеву, что его запугивали и действительно,  в ноябре 2005 года тот же В. Колесников дал интервью, в котором пригрозил уголовной ответственностью тем заложникам, которые  рассказывают о фактах, не укладывающихся в официальную версию.  Потерпевший Александр Гумецов,  когда в результате спешно проведенных опознаний выяснилось, что шесть семей в Беслане похоронили чужих детей,  вынужден был со своей женой ездить по домам, объяснять ситуацию и просить людей сдать кровь, чтобы впоследствии провести эксгумации и перезахоронить уже останки своей дочери.  Никаких официальных извинений от сотрудников прокуратуры он не дождался, как будто так и должно быть. Наконец, сотрудник прокуратуры Н. Шепель обвинил всех потерпевших на процессе Кулаева, которые давали показания, не укладывающиеся в рамки официальной версии, практически в лжесвидетельствовали, о чем написали все российские СМИ. Эти действия следствия толкнули жителей Беслана на акции протеста: они выходили на митинги, объявляли голодовки,  отказывались покидать здание суда, пока их ходатайства о вызове важнейших свидетелей в суд не будут удовлетворены.  Однако, никаких результатов эта изматывающая морально и физически борьба с сотрудниками Генеральной прокуратуры за истину до их пор не принесла.

• Нарушение статьи 13 Конвенции – «право на эффективные средства правовой защиты», как следствие деятельности правоохранительных органов и суда, которые фактически блокировали возможность реально защищать права потерпевших по уголовному делу.

На все ходатайства потерпевших суд и прокуратура практически не отвечали. В частности, 1 августа 2006 года потерпевшими Э.Кесаевой и Э.Тагаевой было заявлено ходатайство на имя председательствующего суда Т.Агузарова, где было заявлено требование об ознакомлении с материалами уголовного дела по Кулаеву и указано, что такая возможность не предоставляется уже больше года.. С подобными просьбами я обращался с ходатайствами к Т.Агузарову 23 мая 2006 года, 20 июля 2006 года. На эти ходатайства не был дан ответ, а возможность ознакомления с материалами дела мне не была дана.

Кроме этого, канцелярия Верховного Суда неоднократно отказывались принимать надлежащим образом мои заявления, ходатайства и прочие обращения, в виду чего я был вынужден  направлять все обращения заказным письмом.

Суд фактически исказил протокол судебного заседания. Некоторое число показаний были полностью пропущены. Также, в протоколе судебного заседания упущены важнейшие подробности из показаний потерпевших и свидетелей о характере, месте, силе первых взрывов в спортзале, о внешности и действиях террористов и т.д. Подробно я описала все замечания в подаваемых мною «Замечаниях на протокол судебных заседаний».

Неправомерно отказал в вызове ряда важных свидетелей, могущих дать важные сведения.

Представители следствия не провели в должной форме и максимально подробно допросы бывших заложников и потерпевших во время предварительного следствия. Когда же сами заложники хотели уточнить или обязать следствие провести проверки по изложенным ими фактам, следствие  не проводило такой работы. Примером являются ходатайства о предоставлении всем заложникам прижизненных  фотографий   террористов, установления маршрута террористов, при проведении следственных экспериментов придерживаться требований ст.181 УПК РФ (который неоднократно нарушали) и проводить эксперименты в присутствии пострадавших. Примером являются экспертизы по испытанию огнеметов, по действиям пожарников, по вместимостью в машину 32 террористов вместе с оружием в ГАЗ -66 . (Ходатайства прилагаются).

Заявляя жалобу в Верховный суд РФ, я согласен с мерой наказания определенной судом в отношении Кулаева Н..

Но проблема состоит в том, что Верховный суд РСО-А, получив материалы дела по Кулаеву Н. поверхностно расследованные,  в свою очередь проигнорировал показания многих свидетелей и заложников и пошел на поводу у прокуратуры, закрыв глаза на выявленные факты в ходе судебных заседаний.

Трагическим событиям в г. Беслане предшествовали события в г. Москве, Ставропольском крае, в Назрани. Однако руководители республик, страны, силовые структуры, соответствующие выводы не сделали, не приняли меры для обеспечения жизни здоровья и свобод граждан. Н.Шепель в своем обвинении говорил: "теракт в Беслане стал следствием удручающего недомыслия, элементарной некомпетентности должностных лиц, роковым образом сложившихся обстоятельств. Всему этому еще будет дана необходимая оценка в ходе расследования, так называемого, "основного" уголовного дела о теракте."

То есть, ни судом, ни прокуратурой не делаются  выводы из терактов, наказываются в лучшем случае стрелочники, а как показывают не прекращающиеся трагедии по стране, выводы прокуратуры и судов не способствуют прекращению терактов. Все расследования прокуратуры, судебные поверхностные приговоры ведут не к искоренению трагедий и безопасной жизни в стране, а, по сути, это убаюкивание бдительности общества. Не называя  всех виновников, прокуратура и суды тем самым способствуют терактам, ведь наказывают только стрелочников.

Такое отношение и прокуратуры и судов к правосудию  ведет к безответственности должностных лиц с одной стороны, развязывание рук у террористов с другой стороны. А в проигрыше простой народ, беззащитные дети, будущее и репутация страны.

Cуд указал нам виновником только Кулаева. И обозначил черту, за которой нет расследования. По ту сторону черты в данном суде оказались должностные лица, которых мы пострадавшие, не имели право на данном суде  вызвать, выслушать спросить с них за их действия, задать вопросы, мучающие нас. Суд продемонстрировал нам нашу бесправность, и мы узнали, кто стоит выше закона. И кого действительно защищает закон.
 После получения нами приговора, мы подали предварительную кассационную жалобу, где указали, чтобы нам предоставили копии протокола судебного заседания.

Отдельно подали ходатайство о предоставлении нам возможности ознакомится дополнительно с материалами дела для более полной защиты своих интересов, как пострадавших  в этой расширенной кассационной жалобе. Материалы дела не были предоставлены. (Ходатайства прилагаются). Заявления прилагаются).

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 375-380 УПК РФ,

С учетом изложенного и на основании ст.ст.42, 379 ч.1 п.п.1,2,  380, 381ч.1 УПК РФ,

П р о ш у :

        Приговор  Верховного суда  республики Северная Осетия - Алания от 16 мая 2006 года в отношении осужденного Кулаева Нурпаша Абургкашевича отменить, а дело возвратить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.