ОТПОВЕДЬ  «МЫЛЬНОМУ  ПУЗЫРЮ»

В очередной раз А.Торшин- председатель парламентской комиссии по расследованию теракта в Беслане отложил доклад. Пострадавшие  давно поняли, что лично Торшин не собирается заниматься  расследованием. Чем занят на самом деле  А.Торшин?

От 15 сентября 2006года «Московский Комсомолец» опубликовал эксклюзивное интервью обозревателя «МК» Марка Дейча с председателем парламентской комиссии по расследованию теракта в Беслане Александром  Торшиным. А в выступлениях

21 сентября   дополнил свою позицию о Бесланской трагедии. К сожалению, А.Торшин  не оправдал надежды не только пострадавших, но и всего общества.

       Мы, пострадавшие в теракте, считаем, что трагедия  в Беслане достойна особого внимания и расследования.

         И это не только по причине  того, что целью террористической атаки и длительных бесчеловечных издевательств  явились дети. Но ещё и по причине того, что следственными мероприятиями разных уровней вскрыта причастность высшего руководства страны, во главе с президентом РФ, к гибели сотен заложников.

         По существующему на данный момент в законодательстве страны положению виновными в преступлении могут  считаться  лишь те и только те лица, чья вина установлена в ходе судебного  разбирательства. Но в том – то и несуразность сложившейся ситуации, что все рычаги власти, в том числе и судебно-правовой, оказались, ввиду построения «Вертикали Власти », в ведении одного единственного субъекта – президента.

        Давно замечено, что «чем больше власти, тем  больше и опасность  злоупотребления ею». Но для следственных и судебных органов страны, в нынешнем их виде, а значит и неполноценности, разбирательство  действий действующего главы страны – это беспрецедентный нонсенс. Однако, как известно от Томаса Харди, «бывают вещи слишком  невероятные, чтобы в них можно было поверить. Но нет вещей настолько невероятных, чтобы они не смогли произойти».

        В материалах  дела уже на сегодняшний день собрано достаточно свидетельств, чтобы начать уголовное расследование в отношении руководства страны. Но  в истории нашего государства не было  случаев судебно-следственных разбирательств, аналогичных  хотя бы таким, как «Уотергейт» или, на худой конец, тем, что были связаны с именем Моники Левински.

         В рамках  данной публикации нет  смысла перечислять всего  множества свидетельств, приоткрывших  тайну  Бесланской  трагедии. Это должно стать занятием  уполномоченных на то сотрудников соответствующих  правоохранительных органов, свободных от  давления. Хотелось бы лишь заметить, что для упрощения их работы им изначально  надлежит расследовать всё и в полном объеме, что касается промежутка времени с 12-00 по 13-05  3 сентября 2004года.

        В  своем интервью «МК»председатель парламентской комиссии по расследованию теракта  в Беслане  Александр Торшин откровенно и беззастенчиво  извращает факты  в отношении того, что Дзасохов и Аушев не смогли якобы наладить связь с Масхадовым. Для начала следует обратить внимание на данные  протокола допроса  А.С.Дзасохова – президента РСО-А в тот момент:

      «В нашей среде никто не оспаривал важность установления контактов с Масхадовым для использования его возможностей по освобождению заложников. При мне Аушев, раздобыв телефон Закаева, позвонил ему в Лондон. Нашел он его быстро, где – я не знаю.

С Закаевым  Аушев говорил по-русски. Затем я забрал трубку и говорил с Закаевым решительно, можно сказать, потребовал что-то сделать для разрешения ситуации с

                                                           -2-

заложниками. Закаев сказал, что связь с Масхадовым односторонняя, но он, как только Масхадов на него выйдет, даст нам знать. У меня был и второй разговор  с Закаевым, который  сообщил, что у него состоялся  разговор с Масхадовым. Закаев потребовал гарантии  неприкосновенности ему или Масхадову, если они прибудут в Беслан, на что я ответил, что наш разговор и есть приглашение к разговору об этом…

Более  я с  Закаевым не общался. Что произошло 03.09.04  в 13 часов, почему начались взрывы в школе - для меня остается загадкой. Могу подтвердить, что штурм школы не планировался».

        В ходе уже судебного разбирательства  Дзасохов пояснил, что 2 сентября 2004года около 16 часов они с Аушевым вступили в телефонный контакт с Закаевым, чтобы через него выйти на Масхадова. Он дважды разговаривал с Закаевым. При первом телефонном контакте эмиссар сказал, что связь с Масхадовым односторонняя, но он попытается с ним связаться. Второй раз у Дзасохова с Закаевым разговор состоялся 3 сентября в 12 часов по московскому времени, в ходе которого тот сообщил, что «все ему ( Масхадову) передал».                 

       Вопрос о переговорах с Масхадовым  через Закаева, Дзасохов обсуждал с руководителем спецназа ФСБ  генералом  Тихоновым, «который очень тонко понимает всю опасность использования силовых методов».

       В ходе судебного разбирательства, свидетель Израил Тотоонти –советник заместителя председателя  парламента РСО-А  - дал свидетельские показания, что 7 апреля 2005года он связался  по телефону с Закаевым. И тот ему рассказал, что  2 сентября 2004года ему звонили Аушев и  Дзасохов, просили предпринять какие-то меры, чтобы  разрядить обстановку. 3 числа в 9 часов утра по лондонскому временю ( 12 часов по московскому) у него был последний разговор с Дзасоховым. Закаев сообщил, что Масхадов согласен приехать в Беслан  без всяких условий, только чтобы обеспечили ему беспрепятственный  проезд до 1-ой школы. Закаев же просил назвать аэропорт, куда он может прилететь. Дзасохов попросил два часа  для разрешения  технических вопросов ( то есть для организации «коридора»).  Следующий сеанс связи в 14 часов не состоялся, так как 

в 13-05 произошел взрыв, и все началось...

        Также имеется аудиозапись  интервью с Закаевым, взятого у него по просьбе республиканских корреспондентов английским коллегой – журналистом, как и другие материалы разных  уровней расследования,  относительно выше обозначенного промежутка  времени  3 сентября 2004года.

        Кроме того, в ходе судебного разбирательства, Тотоонти сетовал, что оперативный штаб не использовал возможностей  руководителя  общественной организации «Комитет  национального спасения Чечни» Р.Бадалова, журналистов арабской телекомпании  «Аль-Джазира», имеющей  репутацию как  «протеррористической», чтобы с их  помощью  как–то смягчить судьбу заложников или выяснить обстановку в зале.

       Об источнике и природе взрывов, в обход  и прямое игнорирование свидетельских показаний, долго  лгала и фантазировала парламентская комиссия  под председательством Торшина. Но имеемых в её распоряжении сенсационных  данных  оказалось  достаточным, чтобы один из членов комиссии – депутат  Савельев - определился в своей гражданской позиции: истинной любви и  героическом патриотизме по отношению к своей родине-России. Факты и научные исследования, обнародованные в его докладе относительно источника  и природы взрывов в   13-05  3 сентября 2004года,  недоступны оппонентам для более  или менее суразного опровержения и критики и лишь подтверждают свидетельские показания  имеемые  в материалах дела.

       И не столько потому  правительство страны  провоцировало штурм, «чтобы не дать возможности Масхадову проявить себя миротворцем», но и по причине сокрытия следов своего ключевого участия в теракте. Одним из множества подтверждений тому являются данные радиоперехвата  телефонного  разговора Политковской  с  Закаевым  в начальной

                                                                -3-

стадии развития теракта. В нем  Закаев  Политковской в категоричной  форме поясняет, что «Масхадова вообще не нужно впутывать в эту историю», как об этом факте

информирует в своем интервью «МК» Торшин. И надо понимать, что первым вопросом Масхадова или Закаева, оказавшихся бы в школе, был бы вопрос оставленных  Кремлем на убой террористам: «Кто организатор?!»

        Именно так! Ведь из множества свидетельских показаний ясно, что непосредственно перед первыми взрывами школу покинули ряд основных руководителей теракта. И среди них атлетического телосложения и роста личности славянской  внешности, без акцента, кратко отдававших  указания и корректировавших  действия тех, кого,  согласно выводам официального  расследования, и следует считать руководством исполнителей теракта.

      Этот факт способны подтвердить  данные спутниковой разведывательной съемки

и аудиозапись переговоров террористов с  руководителями  Оперативного Штаба и другими переговорщиками ( которые так и не были предоставлены потерпевшим и остались засекреченными).

      Это подтвердило бы и тот факт, что и в ходе штурма удалось сбежать  ряду террористов. Было захвачено еще несколько террористов помимо Кулаева. В частности, одного задержали местные жители и предали самосуду, но про других живых  захваченных  террористов  Торшин умалчивает, хотя  должен бы знать, что таковые были. Почему же суду предали только одного Кулаева?.. 

       Что касается попыток прокуратуры установить факт побега руководства террористов из школы, то красноречиво об их  желании установить истину говорит, что бывшим  заложникам, равно как и свидетелям, так и не были предоставлены прижизненными фотографиями террористов для опознания. На  ходатайства об ознакомлении с фотографиями террористов А.Тазиева и И.Кодзоева, прокуратура ответила, что в этом нет необходимости,  так как нет факта   их присутствия  в школе. А каким образом был установлен этот «факт», не предоставляя фотографии заложникам? Это большой «секрет» для нас,  но не для  Торшина, раз он может голословно заявлять как о точном количестве террористов, так и том, что из вертолетов, кружившим  вокруг школы, не стреляли. А какого было  предназначение этих военных вертолетов? Почему на суде пострадавшие так и не смогли заслушать показания всех военных,  в том числе и летчиков ?

        Для него и без расследования всё  ясно, что власть была в этой трагедии на высоте, и не раз уже со странной настойчивостью говорит о маленьком, по его мнению,  проценте погибших в Беслане.

       Особо следует отметить и само признание о применении огнеметов и танков. В начале расследования  данный факт полностью опровергался всеми силовиками, затем появилась байка о применении их только в вечернее время и по подвалу. Хотя известно, что  применение  тяжелой техники по заложникам (мирному населению) является нарушением Европейкой конвенции и считается военным преступлением…

       В рамках одной публикации всех фактов уголовной ответственности силовиков во главе с президентом, не перечислить, ввиду известных причин.

Но и того, что сказано выше  в ответ на интервью Торшина, вполне достаточно, чтобы сориентировать правоохранительные органы и общественность страны на неполноценность, мягко говоря, произведенных  за два года со дня теракта  следственных мероприятий.

       Данный теракт нельзя считать завершенным, пока не понесут заслуженное  наказание все виновные в его совершении, пока не перестанут брызгать грязью и не прекратят свою антиобщественную деятельность такие глашатаи власти, как Торшины, пока  гарант конституции не признает своей вины и не понесет заслуженного наказания.

Тем более, что он находится на «пике»  созданной им вертикали власти и способен на новые действия, которые могут повлечь за собой новые кровавые жертвы.

                                                            -4-

 Всему гражданскому обществу и высшим должностным лицам страны пора, перестав пережевывать в страхе «сопли», осознать, что «шила в мешке не утаить».  И, что за

содеянное, и за покрываемое, но отвечать придется всем в строгом соответствии с законодательством  РФ. И даже  «передопросив» 100 свидетелей( в который раз!), все же найдутся такие, которые до конца будут говорить правду, не смотря ни на что.

В своем интервью «МК» Торшин меня обозначил как «профессиональную пострадавшую», для которой расследование Бесланской трагедии является образом  жизни. Пусть так. Если ему и таким же легче совладать      со своей совестью. Но сам – то он, не будучи так глуп и податлив, узрел бы себя в образе «дутого мыльного пузыря», на которого президент страны опрометчиво сделал ставку по зачистке следов своего  деяния.

       И вот его финал- «пузырь» лопнул от перенапряжения внутреннего давления лжи, а мыльные брызги отражены в его комментариях по поводу и без повода, используя тухлые данные, сомнительного содержания.

«Мыльному пузырю» вновь не раздуваться, вводя в заблуждение тех, кто от него ожидал большего. 

        А те, кто пожелает обо мне получить истинную информацию, найдут для того каналы.

Например, о том, что у моей сестры в теракте была убиенна вся семья - два сына и муж. А у меня чудом спаслась дочь. И, вопреки ее ранениям и перенесенным  страданиям, она не числится в числе пострадавших  в суде по сотрудникам ОВД Правобережного района, одном из дел по Бесланской трагедии. Более 700 заложников в данном суде не признанны пострадавшими, но зато таковыми являются  понесшие материальный ущерб в размере 200 тыс. рублей. Кому было выгодно отмести возможность заслушать показания стольких заложников? Ответ я думаю ясен.

        Что же касается моего и моих соратников выхода из комитета «Матери Беслана» и образование нами общественной организации «Голос Беслана», то здесь и пояснять нечего…

 А кто чего не до понимает без излишних  комментариев по данному вопросу, пусть запишется на прием к Григорию Грабовому. Он- то точно «оживит» в них то, чему не суждено было зародиться при их рождении самих на свет божий.

Член Совета  «Голоса  Беслана»   Кесаева Элла